МЕТАФИЗИКА (греч. – μετὰ τὰ φυσικά – то, что после физики) – философское учение о сверхопытных началах и законах бытия вообще или какого-либо типа бытия. В истории философии слово «метафизика» часто употреблялось как синоним философии. Близко ему понятие «онтология». Термин «метафизика» ввел Андроник Родосский, систематизатор произведений Аристотеля (1 в. до н.э.), назвавший так группу его трактатов о «бытии самом по себе». Условное название произведения дает позже имя предмету его исследования, который сам Аристотель определял как «первую философию», чья задача – изучать «первые начала и причины» (Met 982 b 5–10), или же как науку о божественном, «теологию» (1026 а 19). Однако метафизика как способ философского мышления возникает задолго до Аристотеля, по сути совпадая с первыми шагами философии.
Для раннегреческих мыслителей «философия» и «мудрость» были синкретичным созерцанием истинной картины космоса, а потому собственно философский метод исследования не отличался от научного (от ϑεωρία – «теории»). В то же время намечается различие между «ионийским» и «италийским» стилями философствования: между подходами «физиологов»-натурфилософов и «теологов», искавших сверхприродное бытие. Рефлексия над методом, критика «физики» софистами и Сократом приводят к осознанию необходимого размежевания натурфилософской и собственно философской установок познания. У Платона метафизика может быть уже обнаружена как специально обоснованный метод. Не предпринимая формального расчленения «мудрости» на различные науки, Платон дает, тем не менее, в ряде диалогов описание высшего типа знания, восходящего от эмпирической реальности к бестелесным сущностям по иерархической «лестнице» понятий и нисходящего обратно к чувственному миру, обретая при этом способность видеть истинное бытие и находить во всяком множестве единство, а во всяком единстве – множество (Платон называл этот метод «диалектикой»). Т.о., Платон уже очертил круг специфических проблем метафизики. Аристотель построил классификацию наук, в которой первое по значению и ценности место занимает наука о бытии как таковом, о первых началах и причинах всего сущего, «первая философия». В отличие от «второй философии», то есть «физики», «первая философия», рассматривает бытие независимо от конкретного соединения материи и формы, от движения оформленной материи. Не связанная ни с субъективностью человека (как науки «пойетические»), ни с человеческой деятельностью (как науки «практические»), метафизика, по Аристотелю, является самой ценной из наук, существуя не как средство, а как цель человеческой жизни и источник высшего наслаждения.
Античная метафизика явилась образцом метафизики вообще, но на протяжении истории западноевропейской философии существенно менялась как оценка метафизического знания, так и положение метафизики в системе философских наук и в горизонте мировоззрения той или иной эпохи. Средневековая философия признает метафизику высшей формой рационального познания бытия, но подчиненной сверхразумному знанию, данному в Откровении. Схоластика считала, что метафизике доступно богопознание, осуществляемое по аналогии с высшими родами сущего (благо, истина и т.п.). Такое сужение круга допустимых проблем и возможных результатов метафизики позволило в то же время дать углубленную трактовку некоторых вопросов, затронутых античной метафизикой лишь в общих чертах (напр., соотношение свободы и необходимости, природа общих понятий и др.). Средневековая метафизика, достигшая своего расцвета в 13–14 вв., существенно обогатила понятийный и терминологический словарь философии.
Метафизика нового времени вышла из границ, очерченных теологией, и, пройдя этап пантеистической натурфилософии Возрождения, возвращает себе «природу» как объект автономного исследования. Но на смену авторитету богословия приходит наука, не менее властно подчинившая себе метод и направление метафизического знания. Метафизика, оставшись формально «царицей наук», не только испытывает слияние естественных наук, достигших в этот период выдающихся успехов (особенно в механике и математике), но и до некоторой степени сливается с ними. Великие философы 17 в. – века расцвета метафизики нового времени – как правило, являются и великими естествоиспытателями. Основная черта новой метафизики – сосредоточенность на вопросах гносеологии, что делает ее в первую очередь метафизикой познания, а не метафизикой бытия (каковой она была в Античности и в Средние века). Это справедливо и для метафизики рационализма, тесно связанной с традиционной онтологией, и для метафизики эмпиризма, особенно резко размежевавшейся с дедуктивным методом средневековой схоластики, приводившим, по мнению критиков-эмпириков, к гипостазиро-ванию понятий, догматическому возведению их в статус бытия. Метафизика 17 в., получившая классическое выражение в системах Декарта (создателя нового типа обоснования метафизики через самосознание Я), Спинозы, Лейбница, переживает кризис в 18 в., что обусловлено отъединением от нее позитивных наук, вырождением метафизики в догматическое систематизаторство (напр., в системах Вольфа и Баумгартена), активной разрушительной критикой метафизики со стороны сенсуализма, скептицизма, механистического материализма и Просвещения. Показательны в этом отношении система Беркли, в наибольшей степени отвечающая критериям метафизики, но в то же время своим учением о невозможности бытия без восприятия подрывавшая основы традиционной метафизики, и учение Юма, фактически осуществившее критикой понятий Я и причинности самодеструкцию метафизики. В немецкой классической философии 18–19 вв. происходил сложный процесс радикального пересмотра старой метафизики, парадоксально связанный с реставрацией метафизики как умозрительной картины мира. Определяющую роль в этом процессе сыграла критическая философия Канта, который критиковал не метафизику как науку (ее необходимость и ценность он признавал, считая метафизику завершением культуры человеческого разума), а догматическую метафизику прошлого. Своей задачей он считал изменение метода метафизики и определение собственной сферы ее приложения. Разделяя рассудок и разум, Кант показывает, что некритическое распространение деятельности рассудка за пределы возможного опыта порождает ошибки старой метафизики. Кант предлагает программу построения метафизики как истинной системы (т.е. такой, где каждый отдельный принцип или доказан, или в качестве гипотезы приводит к остальным принципам системы как следствиям). В работе «Какие действительные успехи сделала метафизика...» он указывает на «два опорных пункта», вокруг которых вращается метафизика: учение об идеальности пространства и времени, указывающее на непознаваемое сверхчувственное, и учение о реальности понятия свободы, указывающее на познаваемое сверхчувственное. Фундаментом обоих пунктов, по Канту, является «понятие разума о безусловном в целокупности всех подчиненных друг другу условий». Задача метафизики – в том, чтобы освободить это понятие от иллюзий, возникших из-за смешения явлений и вещей в себе, и избегнув тем самым антиномии чистого разума, выйти к «сверхчувственному» (см. Кант И. Соч. в 6 тт., т. 6, с. 239.) Истинная метафизика, т.о., возможна лишь как систематическое знание, выведенное из чистого и «очищенного» от иллюзий разума. Однако Кант не построил такой системы, ограничившись исследованием противоречий, в которые неизбежно впадает разум, пытающийся синтезировать законченную картину мира. Кант ввел разделение метафизики на метафизику природы и метафизику нравов, толкуя последнюю как такую сферу, где противоречия чистого разума находят практическое разрешение. Он также четко размежевал метафизику и естествознание, указав, что предметы этих дисциплин совершенно различны.
На основе кантовских идей (в частности, его учения о творческой роли субъекта в познании) Фихте и ранний Шеллинг построили новый вариант метафизики. Его наиболее специфичной чертой было понимание абсолюта не как неизменный сверхреальности (такова была установка традиционной метафизики), а как сверхэмпирической истории, в которой совпадают процесс и результат. Связав на основе принципа историзма мышление и бытие, метафизику и науку, разум и природу, они истолковали диалектику разума не как теоретический тупик, а как движущую силу развития познания: диалектика, которая у Канта была лишь сигналом антиномии, становится у них неотъемлемым свойством истинного мышления и способом существования самой реальности.
Рассматривая истину и бытие как процесс, Гегель создал систему, в которой истина выступает как поступательное развитие разума, а противоречие – как его необходимый момент. Он переосмыслил кантовское различение рассудка и разума и сделал последний носителем истинного познания, а диалектику – методом постижения противоречий и развития понятий. Рассудок, согласно Гегелю, оперируя конечными однозначными определениями, является хотя и необходимым, но недостаточным условием познания. Источник ошибок метафизического метода он видел в ограничении познавательной деятельности лишь сферой рассудка. Т.о., Гегель впервые противопоставил метафизику и диалектику как два различных метода. Вместе с тем он оценивал свою философию как «истинную» метафизику и традиционно понимал ее как «науку наук». «Человек, – пишет Гегель в § 98 «Малой Логики», – как мыслящее существо есть врожденный метафизик.
Важно поэтому лишь то, является ли та метафизика, которую применяют, настоящей, а именно: не придерживаются ли вместо конкретной, логической идеи односторонних, фиксированных рассудком определений мысли...» В отличие от «дурной» метафизики, истинная метафизика, по Гегелю, есть мышление, которое постигает единство определений в их противоположности (Гегель обозначает такое мышление рядом синонимичных терминов: «спекулятивное», «положительно-разумное», «мистическое»), тогда как мышление рассудочное постигает определения в «раздельности и противопоставленности» (см. там же, § 82). Особую позицию по отношению к метафизике занимает поздний Шеллинг, чья «положительная» философия отмежевалась от немецкого трансцендентализма как от «негативного» конструирования идеальных схем. Истинная метафизика должна, по Шеллингу, обратиться к позитивной реальности, данной, с одной стороны, – в Откровении, с другой – в экзистенциальном опыте.
Философия 19 в. характеризуется отрицательным отношением к метафизике вообще и ее гегелевскому варианту в частности: критика метафизики – один из ее доминирующих мотивов. Попытки же возродить докантовскую метафизику не выходят за рамки профессиональных экспериментов, хотя в некоторых случаях (Гербарт, Лотце, Тейхмюллер, Брентано) оказываются востребованными в 20 в. феноменологией и др. течениями. В этот период понятие «метафизика» приобретает устойчиво отрицательную окраску, подобно понятию «схоластика». Уже первые результаты критической реакции на гегелевскую философию показали основные направления антиметафизики 19 в.: таковыми были волюнтаризм Шопенгауэра (развитый впоследствии «философией жизни»), религиозный иррационализм Кьеркегора, антропологизм Фейербаха, позитивизм, марксизм. К ним присоединяются сформировавшиеся во 2-й половине 19 в. витализм Ницше, прагматизм и сциентистские версии неокантианства. Несмотря на различие позиций, с которых велась критика, общим был вывод о метафизике как бесплодной конструкции разума, не выходящей к реальности природы и индивидуума. Можно найти общность и в положительных программах этих течений; они противопоставляют метафизике тот или иной тип эмпирической реальности (психологической, социальной, прагматической и т.п.), или практической деятельности, к которым редуцируются традиционные онтологические и аксиологические универсалии. Зачастую альтернативой метафизики оказываются при этом не новые методы, а вульгаризация старых (напр., «диалектика», т.е. дурная схоластика марксизма). Это впечатляющее своим размахом мировоззренческое восстание против метафизики было по сути частью общекультурного кризиса классического рационализма и гуманизма.
В философии начала 20 в. происходят сложные процессы (подготовленные последними десятилетиями 19 в.), которые приводят и к частичной реабилитации классической метафизики, и к поискам новых неклассических форм метафизики. Такие направления, как неогегельянство, неокантианство, неотомизм, неоромантизм, неореализм, самой своей «нео»-установкой на возвращение к истокам реставрировали и адаптировали фундаментальные схемы метафизического мышления, которые оказались более адекватными в кризисной для Европы ситуации, чем оптимистический позитивизм 19 в. Но потребность в метафизике как опоре для мышления и морального выбора вела к новым, неклассическим моделям. Нередко при этом новая метафизика вырастала из антиметафизических течений в той мере, в какой они – осознанно или нет – осуществляли свое самообоснование: такова была, напр., эволюция неопозитивизма, ницшеанства, фрейдизма. Подобным образом развивалась в начале 20 в. философия жизни, которая в трактовке Бергсона вышла за границы витализма, обретая измерение спиритуализма и даже воспроизводя неоплатонические интуиции; в трактовке Дильтея – обнаружила кризис психологизма и потребность в онтологии понимания исторических феноменов; в трактовке Шпенглера – востребовала первичной реальности форм культуры. Многообразные рецепции Ницше в это время также показывают предрасположенность умов к новому прочтению классической метафизики (напр., ницшеанство философского символизма), то же можно сказать о юнгианском пересмотре фрейдизма.
Метафизическое обоснование становится актуальным и для философии религии. «Второе дыхание» неотомизма, инициированная Бартом «диалектическая теология» протестантизма, поиски философских основ православия российскими интеллигентами, – во всех этих процессах метафизика помогает преодолевать антропоцентризм 19 в.
Философия культуры, окончательно сформировавшаяся в 20 в. (Шпенглер, Зиммель, Тойнби, Кассирер, Ортега-и-Гасет, Коллингвуд, Вяч. Иванов, Флоренский, Лосев), тяготеет к пониманию «первых начал» как сверхопытных прототипов исторически разворачивающегося культурного творчества и в ряде версий допускает связанность этих парадигм мифоподобным сквозным «сюжетом». Симптоматична апология метафизики, предпринятая Коллингвудом, с его проектом «метафизики без онтологии», которая должна искать «абсолютные предпосылки», формирующие культурный и познавательный опыт.
Виталистские и религиозные направления к середине 20 в. дают зрелые плоды новой метафизики, чаще всего на пересечениях с философиями языка, науки и культуры. Таковы религиозный экзистенциализм (Ясперс, Марсель, Тиллих, Бердяев, Шестов), философия диалога и интерсубъективности (Бубер, Розеншток-Хюсси, Бахтин, Левинас, Апель), герменевтика (Гадамер, Рикёр, Хайдегтер). Этим направлениям свойственны поиски первоначал метафизики не в сфере объективности безличных субстанций, а в интерсубъективном измерении межличностных коммуникаций, не поддающихся сведению к универсалиям. Показателен обостренный интерес представителей этих течений к Кьеркегору, первопроходцу темы метафизической первичности «конечного» бытия.
Значительных результатов достигает метафизика русской философии в 1-й половине 20 в. Традиционная опора на христианский платонизм, интерес к системам Гегеля и Шеллинга, тяга к предельным обоснованиям этики и политики – все это сделало естественным тот поворот к метафизике, который с трудом давался Западу. Системные построения Вл.С.Соловьева и его ближайших учеников кн. С.Н. и Е.Н.Трубецких задают каноническую модель метафизики, от которой идут ветви метафизики «всеединства» (Булгаков, Карсавин, Франк), «имяславия» (Лосев), «конкретной метафизики» (Флоренский). Самостоятельными версиями метафизики являются персонализм Н.Лосского и трансцендентализм идущей от Б.Н.Чичерина философско-правовой школы (Вышеславцев, Новгородцев, И.Ильин). Родовой чертой русской метафизики можно назвать стремление к онтологической укорененности религиозно-этической правды. Философия науки, стимулируемая научной революцией 20 в., приходит к метафизике двумя путями: в ходе интерпретации научных открытий и через анализ методологии и языка науки. В первом процессе активно участвовали сами естествоиспытатели (напр., показательно влияние Платона на Гейзенберга, Спинозы на Эйнштейна, восточной диалектики на Бора); во втором – по преимуществу философы. Наиболее значительные типы ревизии метафизики, генетически связанные с проблемой обоснования математики, дают аналитическая философия и феноменология. Гуссерль самим постулированием задачи феноменологии как описания сущностей, данных в субъективном опыте, но не растворяющихся в нем, уходит от психологически окрашенного позитивизма 19 в. и предполагает транссубъективный статус сущностей и аналогичный статус модусов их восприятия (характерно желание Гуссерля назвать свое учение «археологией», где «архе» имеет аристотелевский смысл; ср. название одной из его главных работ: «Первая философия»). Не останавливается Гуссерль и перед необходимостью восстановить в таком случае онтологию как философскую науку: его доктрина «региональных онтологии», изучающих нередуцируемые чистые сущности, порождающие независимые регионы бытия (напр., этика, наука, религия), далека от наивного объективизма «школьной» метафизики, но близка версиям Платона и Канта. В поздних работах Гуссерля («Кризис европейских наук...») звучит и аксиологический мотив метафизики: защита истинного рационализма от догматизма и скептицизма.
От феноменологии ответвляются такие метафизически валентные учения, как антропология Шелера, фундаментальная онтология Хайдеггера, косвенно – «новая онтология» Н.Гартмана; французская ветвь дает версии Мерло-Понти и Сартра. Н.Гартман, опираясь на теорию интенциональности, но отказываясь от феноменологического примата трансцендентальной субъективности, строит «метафизику познания», ориентированную на «реальное» бытие, что сближает это построение с позицией неореализма (Уайтхед). Гартман критикует классическую метафизику за логизацию бытия и признает бытийной реальностью лишь обладающее необходимостью «действенное» (иерархические слои которого должны изучаться метафизикой), отвергая действенность идеально-возможного. Шелер и Хайдеггер, разделяя установку Гуссерля на обоснование науки не через абстрактные универсалии, а через выявление собственной структуры феноменов в соотнесении со структурой Я, осуществляют тем не менее далеко идущее переосмысление статуса Я и делают еще один шаг навстречу традиционной метафизике. В аксиологии Шелера предельным обоснованием смысла бытия оказывается категория «духа», порождающего человека как сверхприродное (но сохраняющее структуру естественной эмоциональности) существо. В онтологии Хайдеггера установка метафизики присутствует и в раннем варианте (соотнесение экзистенциальных структур Я с «Бытием», не тождественным никакому отдельному сущему), и в позднем (соотнесение мышления, которое позволяет Бытию говорить через себя, с необъективируемым «Событием», благодаря которому сохраняется самость человека). В ряде работ Хайдеггер специально рассматривает статус метафизики («Кант и проблема метафизики», «Что такое метафизика», «Введение в метафизику»). Старая метафизика, с его точки зрения, привела к забвению бытия, власти техники и нигилизму, поскольку толковала бытие через эмпирическое сущее и сделала субъективное мышление единственным посредником между человеком и бытием; поэтому возвращение к подлинному мышлению есть одновременно конец метафизики. В поздних образцах «экзистенциальной феноменологии» Мерло-Понти проблематика метафизики превращается в структурный анализ мира повседневного чувственного (в первую очередь перцептивного) опыта, который играет роль «онтологии чувственного мира» (особенно в произведениях искусства). Экзистенциалистскую версию феноменологической метафизики дает Сартр («Бытие и ничто»). В качестве первичной фактичности им рассматривается сознание, «пустота» и «случайность» которого приносит в мир «ничто» и почти синонимичные ему «свободу» и «ответственность». Позиция Сартра, несмотря на социальный радикализм, зачастую оказывается (как отмечал Хайдеггер) лишь перевернутой формой традиционной метафизики.
Философия языка порождает метафизику языка, в которой, в свою очередь, можно выделить несколько принципиальных решений проблемы метафизики. На стыке с философией науки находится аналитическая философия, для которой проблема метафизики возникла в связи с анализом естественного языка и его метафизических импликаций. Если на ранних этапах этому направлению было свойственно стремление «разоблачить» метафизику как языковую иллюзию или намеренный софизм (напр., Карнап . Преодоление метафизики логическим анализом языка. 1931), то в дальнейшем проблематика метафизики становится для аналитиков разных направлений ординарной темой; антиметафизическая аргументация позитивизма и прагматизма, приводившая к деструктивным релятивистским выводам, постепенно вытесняется доверием «здравому смыслу» и «реалистической» компонентой, заложенной в аналитическую философию еще логицизмом Фреге, Дж.Мура и Рассела. Специфична версия Витгенштейна: в «Логико-философском трактате» можно найти последовательную критику метафизики и признание за философией только статуса деятельности по логическому прояснению мыслей («Большинство предложений и вопросов философа коренится в нашем непонимании логики языка»), но в свете жизненной позиции Витгенштейна и некоторых этических мотивов позднего творчества его «тезис о молчании» (о том, что невыразимо, надо молчать) приобретает характер метафизической установки.
Аналитики в конечном счете находят компромиссный способ сохранить позитивные возможности метафизики (в первую очередь это способность предельного обоснования теоретического знания) и избежать свойственного старой метафизике гипостазирования понятий: если не приписывать языковым структурам «реального» бытия, то можно признать их квазиметафизический статус «начал и причин» в рамках принимаемого языка. От публикации работы Стросона «Индивиды. Опыт дескриптивной метафизики» (1959) отсчитывают обычно начало умеренной реставрации традиционных установок метафизики в аналитической традиции. «Дескриптивная» метафизика Стросона доказывает, что без метафизических допущений существования «тел», «личностей» и пространственно-временной рамки их бытия невозможна идентификация ни единичных объектов, ни состояний сознания. «Реставрационная» же метафизика показывает, каким образом можно усовершенствовать и расширить использование языка. Сходную позицию по отношению к метафизике занимает Куайн, противопоставивший таким антиметафизическим «противоядиям», как методы верификации и фальсификации, доктрину оценки теории только как целостной системы предложений. Поскольку теория, в соответствии с его принципом «онтологической относительности», может рассматриваться лишь на языке другой теории, то этот разомкнутый процесс взаимоперевода теоретических языков не может быть сведен к абсолютному критерию, и, значит, невозможно и не нужно ломать языковые схемы, порождающие метафизическую картину мира. Философия в этом отношении лишь количественно – по степени абстракции – отличается от естественных наук. Хотя Куайн называет себя, как и Стросон, «натуралистом», в представленной позиции достаточно и метафизических элементов.
Характерна также эволюция структурализма, заменившего обоснование метафизики анализом безличных структур, опосредующих природу, коллективное и индивидуальное сознание, и постулировавшего безальтернативность метода естественных наук даже в традиционно гуманитарных сферах, где – с опорой на лингвистику и антропологию – предполагалось изучать объективные символические структуры. С точки зрения Леви-Строса, изучение знаков не требует исследования их референтов, и потому метафизическая проблематика в науке нерелевантна. Но логика научного исследования (особенно изучения структуры мифов) вела, напротив, к предельному расширению духовно-смысловой компоненты, и поздний Леви-Строс бросает фразу о «незваном госте» на структуралистских дискуссиях, о человеческом духе.
Еще многозначнее отношения метафизики с постструктурализмом (Фуко, Деррида, Делез, Гваттари, Бодрийар, Лиотар). Его борьба с «логоцентризмом» классической метафизики напоминает своей остротой антигегельянство 1840-х гг. Авторитетные для него мыслители (Ницше, Маркс, Фрейд, Хайдеггер) – ниспровергатели метафизики. Постструктурализм объявляет метафизике «войну без правил», поскольку правила уже навязывают метафизическую позицию. Мир для постструктурализма есть текст, при «деконструкции» которого обнаруживается исчезновение референций. Но в то же время манифестированные принципы на свой лад требуют более жесткую метафизику, чем классическая, с ее смягчающей дистанцией между субъективным произволом и бытием. Выдвижение на первый план «человека вожделеющего» как субстрата субъективной активности и как объясняюще-разоблачающего принципа, уход от структуралистского сциентизма к анализу смыслопорождающей духовности, выявление в любой знаковой системе символов власти – все это влечет за собой реанимацию старой волюнтаристской метафизики шопенгауэровского толка, разве что подновленной опытом авангардных акций против «буржуазной культуры».
В целом философии 20 в. свойственно нарастающее тяготение к метафизике, но разброс позиций – от мягкого признания пользы, которую приносит метафизика, обобщая культурные феномены и строя картину мира, до радикального разрыва с традицией при сохранении сверхзадачи метафизического обоснования опыта – не позволяет пока дать этой тенденции четкую характеристику.
Литература:
1. Новые идеи в философии, сб. 17. СПб., 1914;
2. Вартофский М. Эвристическая роль метафизики в науке. – В сб.: Структура и развитие науки. М., 1978;
1. Heidegger M. Einführung in die Metaphysik. Tüb., 1953;
2. Reiner H. Die Entstehung und ursprungliche Bedeutung des Namens Metaphysik. – «Zeitschrift für philosophische Forschung», 1954, 8, 210–237;
3. Strawson P.F. Individuais. An Essay in Descriptive Metaphysics. L., 1961;
4. De George R.T. Classical and Contemporary Metaphysics. N.Y., 1962;
5. Zimmermann A. Ontologie oder Metaphysik? Leiden–Kologne, 1965;
6. Wiplinger F. Metaphysik. Grundfragen ihres Ursprungs und ihrer Vollendung. Freiburg–Münch., 1976;
7. Metaphysik, Hrsg. v. G.Janoska und F.Kauz. Darmstadt, 1977;
8. Kaulbach F. Einführung in die Metaphysik. Darmstadt, 1979;
9. Boeder H. Topologie der Metaphysik. Freiburg–Münch., 1980;
10. Parsons T. Nonexistent Objects. New Haven, 1980;
11. Zalta E. Abstract Objects: An Introduction to Axiomatic Metaphysics. Dordrecht, 1983;
12. Aune B. Metaphysics: The Elements. Minneapolis, 1985;
13. Thorn R. Paraboles et Catastrophes. P., 1986;
14. Suppes P. Probabilistic Metaphysics. Oxf., 1984.
А.Л.Доброхотов
С греческого языка слово "метафизика" переводится как "то, что есть после физики". Прежде всего, с данным понятием ассоциируют именно одно из философских учений о принципах бытия и о бытие в целом. Кроме этого, слово "метафизика" применялось в качестве синонима философии. Можно сказать, что она появилась вместе с философией, назвавшись её сестрой. Впервые основательно упоминалась метафизика в в трудах Аристотеля, а этот термин был введён библиотекарем I в. до н. э. Андроником Родосским, который систематизировал трактаты Аристотеля.
Метафизика в философии античности
В те времена существовало два известных философских деятеля: Платон и его ученик Аристотель. Главной особенностью метафизики у первого мыслителя было восприятие всего сущего как единого целого. Аристотель же выделил несколько наук, делающих акцент на различных вещах, а во главе стояло учение о сущном. А сущное невозможно рассматривать по его частям, не видя целостной картины. Также этот ученый выделял метафизику как смысл любого человека, постигая который можно получить высшее интеллектуальное наслаждение.
Метафизика в философии средних веков
В понимании средневековых умов, сия наука есть одна из форм рационального понимания этого мира. Понятие метафизики в всё же сводилось к постижению Бога. Считалось, что она приближена больше к духовному, чем к материальному, а следовательно, могла открыть врата к познанию всевышнего.
Метафизика в философии эпохи Возрождения
Как известно, в это время человек ставился в центр всего мироздания. Началось углубленное изучение психологических особенностей и А метафизика, с точки зрения религии, не смогла ответить на важные вопросы того времени, поэтому была сведена до уровня догматики.
Метафизика в философии Нового времени
Это понятие в то время перестало быть ограниченным теологией и снова стало средством познания природы, ведь наука начинает сильно ударять по всем аспектам жизни. Метафизика опять становится на вершину, но уже естественных наук, а в некоторых моментах даже сливается с ними. Философы той эпохи не обходились и без естественнонаучных знаний. Если в античность метафизика была наукой о бытие, в средние века, можно сказать, что наукой о боге, то в новое время она стала наукой о познании. Свойством новой метафизики стала прежде всего целостность всего сущего.
В XVIII веке учение о бытие сталкивается с кризисом. Это связано с выделением наук, имеющих более конкретную тематику, а также началась тотальная критика всего, под ударом оказалась и метафизика. Осуждённая на долгие годы, она разделилась на онтологию и натуральную теологию.
Стал работать над возрождением метафизики, а точнее, над её перерождением, изменив её форму и доказав её принципы. А Новое время для учения о бытие закончилось на который сформировал метафизику не как пустые принятые на веру положения, а как теорию для объединения всех наук, количество которых неустанно растёт.
Метафи́зика (греч. meta ta qysica... букв. то, что после физики), философское учение о сверхопытных началах и законах бытия вообще или какого-либо определенного типа бытия. В истории философии слово «метафизика» часто употреблялось как синоним философии. Близко ему понятие «онтология». Термин «метафизика» ввел Андроник Родосский (1 в. до н.э.), систематизатор произведенийАристотеля, назвавший так группу его трактатов о «бытии самом по себе». Условное название произведения дает позже имя предмету его исследования, который сам Аристотель определял как «первую философию», чья задача — изучать «первые начала и причины» (напр., Met. 982b 5-10), или же как науку о божественном, «теологию» (1026а 19). Однако метафизика как способ философского мышления возникает задолго до Аристотеля, по сути совпадая с первыми шагами философии.
Метафизика, или первая философия (philosophia prima) - умозрительное учение о первоначальных основах всякого бытия или о сущности мира. Слово "метафизика" произошло случайно. Когда ученики Аристотеля приводили в порядок все его сочинения, то 14 книг с рассуждениями о первых причинах, оставшиеся после учителя в недоработанном виде, были помещены после трактатов о физике и обозначены, как следующая за физическими (книгами) - μετατα ψυσικα; Николай Дамасский, перипатетик I в. по Р. Хр. цитирует их под этим названием. Понятое в переносном смысле, как обозначающее самое содержание "первой философии" (по Аристотелю), название метафизики указывает на изучение того, что лежит за пределами физических явлений. Этот смысл термина и остался в общем сознании.
Метафизика есть догматическая часть теоретической философии, которой в логическом порядке предшествует часть критическая - учение о познании, или теория познания. В историческом порядке, напротив, вопрос о первооснованиях всех вещей возникает ранее вопроса о познании, и метафизика предваряет гносеологию. Хотя всем метафизическим системам, кроме материализма, присущ критический элемент, но важное значение он получает лишь по мере развития философии, и только в новейшие времена обособляется в виде самостоятельной философской дисциплины. С точки зрения философской вопрос о возможности метафизического познания связан с более широким вопросом о возможности достоверного познания вообще. Обыкновенно предполагается, что достоверность наук естественных не требует исследования и доказательства, которые необходимы только для метафизики. Такое коренное противоположение двух областей знания основано на недоразумениях, из которых главные следующие:
1) различие между положительной наукой или физической (в широком смысле древних) и метафизикой полагается в том, что первая есть знание относительное и потому доступное человеческому уму, тогда как вторая имеет притязание быть знанием абсолютным, что не соответствует ограниченности человеческих способностей. Это рассуждение основано на безотчетном и неопределенном употреблении термина: "абсолютное знание". Никакая метафизика на имеет притязания быть абсолютным знанием во всех отношениях, а, с другой стороны, всякая наука заключает в себе знание в известном смысле абсолютное.Таковы, во-первых, все истины математические. Что таблицы умножения и теоремы Эвклидовой геометрии могут оказаться ложными на какой-нибудь планете, где 2 х 2 = 15 и сумма углов плоскостного треугольника иногда равна двум, а иногда 45 прямым углам - это есть лишь крайний вывод из предвзятого отвлеченного принципа (скептического эмпиризма), а не серьезное научное убеждение. А так как математика не есть только особая отрасль знания, но и входит как основной элемент во многие другие науки, то она и им сообщает, в той или иной мере, свой характер абсолютного знания. Помимо этих формальных истин, есть в науке истины материальные, признаваемые самими учеными как абсолютно достойные. Так, для всякого биолога существование изучаемого им органического мира есть истина абсолютная: он с абсолютной уверенностью знает, что этот мир есть действительное бытие, а не мечта его воображения; оно полагает безусловное, а не относительное только различие между действительными организмами и такими представлениями, как гиппогрифы, фениксы или говорящие деревья. Эта общая абсолютная уверенность в существовании действительного предмета науки нисколько не изменяет своего характера от частных ошибок, когда какие-нибудь микроорганизмы, например, батибии Геккеля, оказываются оптическим обманом. Точно также для историка основные события из жизни человечества в их прагматической связи абсолютно достоверны, и он полагает в этом смысле безусловное, а не относительное только различие между ними и тем, что считает чистым мифом или легендой. Итак, со стороны общего характера знания и самооценки его в смысле достоверности между метафизикой и положительной наукой прямого контраста не существует.
2) Не существует его также и со стороны предметов познания. Ошибочно утверждают, будто метафизика берет своим предметом непознаваемую сущность вещей, тогда как предмет положительной науки есть познаваемый мир явлений. Безусловное противоположение между сущностью и явлением не выдерживает не только критики гносеологической, но и просто логической. Эти два понятия имеют значение соотносительное и формальное; явление обнаруживает, проявляет свою сущность, и сущность обнаруживается, проявляется в самом явлении - а вместе с тем то, что есть сущность в известном отношении или на известной степени познания, есть только явление в другом отношении или на другой степени познания. Когда мы смотрим в микроскоп на живую инфузорию, то ее движения и все, что мы в ней замечаем, есть явление, в котором обнаруживается известная сущность, именно жизнь этого организма; но и эта жизнь есть только явление более глубокой и основной сущности, именно того существенного органического типа, по которому построено это животное и который воспроизводится и пребывает в бесконечном ряде поколений, доказывая тем свою субстанциальность; но и это есть только явление целого органического процесса и так далее. Подобным образом и в психологии: мое слово или действие есть явление или обнаружение моих скрытых состояний мысли, чувства и воли, которые непосредственно не даны постороннему наблюдателю и в этом смысле представляют для него некоторую "непознаваемую сущность"; однако, она познается именно через свое внешнее явление; но и эта психологическая сущность - например, определенный акт воли, - есть только явление моего общего характера или душевного склада (эмпирического характера - по Канту), который в свою очередь не есть окончательная сущность, а только проявление более глубокого - задушевного - существа (умопостигаемого характера - по Канту), на которое непререкаемо указывают факты нравственных кризисов и перерождений. Таким образом, и во внешнем, и во внутреннем мире провести определенную и постоянную границу между сущностью и явлением, а, следовательно, и между предметами метафизики и положительной науки, совершенно невозможно, и безусловное их противоположение есть явная ошибка. Действительное различие между положительной наукой и метафизикой в данном отношении состоит в том, что первая изучает явления и их ближайшую сущность с известной определенной стороны (математика - со стороны количества), или в известной определенной области бытия (например, зоология - животную организацию и жизнь), тогда как метафизика, имея в виду все явления в совокупности, исследует общую сущность или первоосновы вселенной. 3) Также ошибочно и противопоставление метафизики, как знания чисто умозрительного, положительной науки, как знанию чисто-опытному. Понимание опыта, как страдательного восприятия готовой, извне данной действительности, давно оставлено серьезными учеными. Действительность, с которой имеет дело наука, есть умственное построение, невидимое и неподлежащее никакому восприятию. Никто никогда не наблюдал фактического бытия физических молекул или химических атомов (не говоря уже про абсолютные атомы материализма принимаемые некоторыми за научную реальность, тогда как они на самом деле суть лишь слабый опыт метафизического мышления). Положительная наука неизбежно становится на тот путь сверхчувственного умозрительного построения вселенной, по которому метафизика пытается идти далее до конца. У метафизики нет какого-нибудь особого, исключительно ей свойственного метода; она пользуется всеми способами научного мышления, отличаясь от положительных наук лишь стремлением дойти до окончательного мировоззрения, из которого можно было бы объяснить все области бытия, в их внутренней связи. Это стремление свойственно всякой метафизике, как такой, результаты же, к которым оно приводит, то есть самые метафизические системы, представляют большое разнообразие, которое однако, легко сводится к немногим основным типам. Вообще все системы метафизики могут быть разделены на элементарные и сложные (синтетические). Первые представляют следующие главные типы.
I. По качеству признаваемого основного начала или всемирной сущности: 1) материализм, ищущий это начало или эту сущность в том, из чего состоит или происходит все существующее; 2) идеализм, для которого эта сущность заключается в умопостигаемой форме или идее, определяющей всякое бытие; 3) панпсихизм, видящий в основе всякой реальности производящую ее внутренне одушевленную силу и 4) спиритуализм, понимающий такую силу как самосознательный разумный дух. II. По количественному определению всемирной сущности - также четыре типа метафизики: 1) монизм, полагающий ее безусловно единою; 2) дуализм, принимающий в основе мира двойственность самостоятельных начал; 3) определенный плюрализм, признающий их несколько и 4) неопределенный плюрализм (айперизм), представляющий мировую сущность как изначала раздробленную на беспредельную множественность самостоятельных единиц. III. По способу бытия системы метафизики различаются на два типа: 1) статический, или метафизика пребывания (субстанционизм) и 2) динамический, или метафизика изменения (процессуализм). Так как при всяком понимании мирового начала (признается ли оно материальным или духовным и так далее) вопрос о его определении по числу и образу бытия остается в силе, то всякая элементарная система определяется с этих трех точек зрения; так, материализм может понимать свою мировую сущность (материю) монистически - как единственную и нераздельную (таков, например, гилозоизм), или дуалистически - различая, например, весомое вещество от невесомого эфира, или плюралистически - как множественность неделимых единиц (атомизм - самая распространенная форма материализма); вместе с тем по образу бытия материалистическая метафизика может быть или статистическою, не признающей связного и последовательного процесса или развития вещественного бытия (таков материализм Демокрита и в новейшей философии - Чольбе), или динамической (большинство новейших материалистов, принимающих принцип эволюции). Подобным образом и спиритуализм может полагать в основе мира или единый творческий дух, или два духовных начала, или несколько, или, наконец, неопределенную множественность единичных умов или духов, а по образу бытия духовное начало (или начала) понимается здесь или только со стороны своей пребывающей сущности, или же как допускающее в себе и процесс развития. То же должно сказать об идеализме и о панпсихизме, соответственно их особым началам. В системах сложных или синтетических не только совмещаются типы различных категорий или по различным точкам зрения (что необходимо и в системах элементарных), но соединяются между собой типы одной и той же категории, например, материальному началу дается место наравне с идеальным и духовным, далее принцип единства вцелом совмещается с коренной множественностью единичных существ (как например, в монадологии Лейбница) и так далее. Наиболее полные системы метафизики стремятся, исходя из одного основного начала, связать с ним внутренней логической связью все другие начала и создать, таким образом, цельное, всеобъемлющее и всестороннее миросозерцание. Такая задача выходит, однако, из пределов собственно метафизики, не только захватывая другие философские дисциплины, но вызывая также вопрос об истинном отношении между философией и религией.
Первоначально слово «Метафизика» использовалось как обозначение сборника 14 книг Аристотеля с рассуждениями о первых причинах («первых родах сущего»), оставшихся после него в необработанном виде, которые в издании философских работ, подготовленном Андроником Родосским, были расположены после (μετά τά) Аристотелевой «Физики» (φυσικά), отчего и получили своё название.
Николай Дамасский, перипатетик I в. н. э., цитирует их под этим названием. Понятое в переносном смысле, как обозначающее само содержание «первой философии» («первофилософии») по Аристотелю, название Метафизика указывает на изучение того, что лежит за пределами физических явлений, в основании их. Этот смысл термина и остался в общем сознании.
Впервые этот термин был употреблен неоплатоником Симплицием в V веке, а в средние века получил широкое распространение, став синонимом философии, рассматриваемой как учение о началах всего сущего, считавшихся неизменными, духов-ными и недоступными чувственному опыту началами.
О содержании метафизики говорить всегда затруднительно, потому что термин, проживший более 2.5 тысяч лет, оброс многими значениями и невозможно принять какое-то одно из них в качестве основного, и, опираясь на него, описать «предмет метафизики». Разумнее указать на те вопросы, которые всегда выражали содержание метафизики.
Что есть причина причин? Каковы истоки истоков? Каковы начала начал?
Что есть «непосредственное», «наличное»? Где — буквально или понятийно-топологически — эти начала располагаются? Отчего они не усматриваются «просто», что мешает и мешает ли им что-то быть видимыми «непосредственно», без дополнительных «операций»?
Каковы требования к «операциям», исполнение которых могло бы гарантировать получение достоверных ответов на эти вопросы? Кто или что вообще ставит эти вопросы (почему эти вопросы вообще существуют)?
Иммануил Кант, предисловие к первому изданию Критики чистого разума
На долю человеческого разума в одном из видов его познания выпала странная судьба: его осаждают вопросы, от которых он не может уклониться, так как они навязаны ему его собственной природой; но в то же время он не может ответить на них, так как они превосходят все его возможности. В такое затруднение разум попадает не по своей вине. Он начинает с основоположений, применение которых в опыте неизбежно и в то же время в достаточной мере подтверждается опытом. Опираясь на них, он поднимается (в соответствии со своей природой) все выше, к условиям все более отдалённым. Но так как он замечает, что на этом этапе его дело должно всегда оставаться незавершённым, потому что вопросы никогда не прекращаются, то он вынужден прибегнуть к основоположениям, которые выходят за пределы всякого возможного опыта и тем не менее кажутся столь несомненными, что даже обыденный человеческий разум соглашается с ними. Однако вследствие этого разум погружается во мрак и впадает в противоречия, которые, правда, могут привести его к заключению, что где-то в основе лежат скрытые ошибки, но обнаружить их он не в состоянии, так как основоположения, которыми он пользуется, выходят за пределы всякого опыта и в силу этого не признают уже критериев опыта. Поле битвы этих бесконечных споров называется метафизикой.
Гегель, введение к Науке логики (о невозможности давать внеположное определение логике и об исторической замене метафизики — «логикой»)
Фридрих Ницше, Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей (следует иметь в виду, что эта работа подготавливалась к печати не самим Ницше, но уже привычно рассматривается в корпусе его классических текстов)
Метафизика сохраняет статус одного из центральных значений (понятий, категорий, способов мышления) философии на всём протяжении истории со времен античности до наших дней. Для многих философов она является синонимом философии в целом.
В отношении Аристотелевской философии можно связывать метафизику с бытием Ума (аристотелевский Нус). В отношении Платоновской философии можно сказать, например, что метафизика «связана» с миром идей (Платоновскими идеями).
Непрерывность связи понятий между античностью и современностью ощутима в сегодняшнем обиходном словоупотреблении «метафизического» как синонима «идеального», «сверхчувственного», лежащего за пределами явленного.
Несмотря на то, что это родство понятия в обиходном словоупотреблении оправдано, но оно же и обманчиво. Так, например, «идеальное» античности — это вовсе не то «идеальное», которое присутствует у Карла Маркса или у платоников XX века.
Общим в таком словоупотреблении подразумевается то, что не «видится глазом», не усматривается непосредственно и «просто»; то, что требует каких-то особых операций (магических или метафорических — восхождения, нисхождения, возвращения, интеллектуальных — абстрагирования, редукции, и так далее) для достижения истока (начал, причин).
Аристотель во всей своей «Метафизике» ни разу не употребляет слово «метафизика», (если не считать названия книги, не им самим данного), а в самом тексте непосредственно обсуждает, описывает и анализирует проблемы «начал». Естественно, что Аристотель так поступает не только потому, что таков был круг его собеседников, которым не нужно было давать определений, но потому, что характер объяснений у Аристотеля принципиально отличается от того, к чему «привыкло» Новое время.
Фома Аквинский и другие средневековые европейские философы обращаются с метафизикой, как с чем-то законченным, созревшим, имеющим фиксированное, раз и навсегда заданное значение (заданное Аристотелем, в частности), и нуждающимся только в должном разъяснении, аргументации и последовательном применении.
Декарт применяет принцип эпохе в отношении всех фундаментальных (и поэтому — метафизических) утверждений, исключая из рассмотрения любые основания, которые могут быть подвергнуты сомнению. Декарт приходит, таким образом, к единственному бесспорному утверждению — «я сомневаюсь, значит мыслю, следовательно существую» (невозможно подвергнуть сомнению сам факт сомнения).
С конца XVIII века, с эпохи просвещения, метафизика начинает систематически рассматриваться не только как осмысленная совокупность высказываний о мире, бытии и сущем, которые могут быть истинны или ложны (как было у Аристотеля), но как особый способ понимания вообще — способ, который ориентируется в том числе на уже существующие высказывания и понимания. То есть уже существующие «до» XVIII века высказывания и понимания «вошли» в наличный мир, оказались под тем же знаком вопроса, что и существование «простого стула».
Иммануил Кант критикует утверждения об «опытном» происхождении знания. Кант различал априорное, доопытное и апостериорное, послеопытное знание. Априорными формами восприятия (ибо ведь даже в чистом восприятии мы получаем знание) он называл пространство и время, априорными объявлял также категории рассудка и схематизм их функционирования.
Гегель в XIX веке вынужден специально обсуждать само понятие «начало». Он начинает свою книгу «Науки логики» с заявления о том, что никаких определений начала перед самим началом логики (объективной метафизики) быть не может, и ситуация с «началами» обстоит не так, как в началах, скажем, математики.
Идеи, высказанные Кантом, развивали многочисленные позитивисты. В отличие от Канта, они полагали, что в своей метафизике вообще не оставляют места метафизическому, трансцендентальному, внеположному фактической наличности, но только «опыт», факт.
Критики позитивистов (в частности, материалисты) указывали на то, что ни один позитивист не способен обойтись без обобщающих категорий и понятий, которым нет никакого соответствия в наличном мире фактов. Поздняя критика с позициймарксизма позитивистов конца XIX века (В. И. Ленин «Материализм и эмпириокритицизм») связывала философскую деятельность позитивистов с наследием И.Канта, с кантианской «вещью в себе». В контексте марксистских работ слово «метафизика» употреблялось как синоним обмана, лжи и реакционной идеологии классов-эксплуататоров. В целом, ни позитивисты, ни материалисты не оставили работ, вошедших в общепризнанную классику метафизики. Так случилось потому, что они полагали, будто в их ориентации на факты, науку, покорение «природы» и «социальных сил» метафизика отсутствует.
Во второй половине XIX века Фридрих Ницше посвятил всю свою жизнь и философскую работу борьбе с метафизикой (Философия жизни). Вся «старая» метафизика укрывает от мысли фундаментальное потрясение, исчезновение начал, ликвидацию основ, господство чистого становления, торжество Ничто («Бог умер»).
Драматический и знаменательный смысл борьбы Ницше можно обозначить как творческое, трагическое придание ценности миру на фоне признания всепроникающего и неустранимого нигилизма. Нигилизм невозможно «критиковать», поскольку не наблюдается ни одной позиции, которая была бы внеположна самому нигилизму. Само историческое возникновение критической философской позиции в античности (Сократ) расценивалось Фридрихом Ницше как метафизическое падение.
В целом, XX век характеризуется жесточайшей рефлексией языка, в том числе языка, на котором пишутся словарные статьи.
В XX веке декартовский принцип Эпохе был воспроизведен Эдмундом Гуссерлем в феноменологии.Эдмунд Гуссерль провозглашает лозунг «Назад, к вещам», и прибегает к крайней скрупулёзности в создании новых, «адекватных» терминов для описания своего пути «назад» к вещам, «какими они есть».
Мартин Хайдеггер в XX веке расценивал творчество Фридриха Ницше как вершину западной метафизики, исчерпывающую все возможные метафизические мыслительные ходы и конструкции. Хайдеггер воспринял ницшевскую проблематику нигилизма, «Ничто», и разрабатывал эту проблематику в связи с существованием науки, техники, безусловно соотнося само существование техники и её «прогресс» с нигилизмом.
Ницшевское восприятие всеобщности нигилизма и отсутствия «позиции», внеположной нигилизму, Хайдеггер переосмыслил как проблему бытия языка. Действительно, любая «позиция» является таковой только в силу своей выраженности в языке, и, следовательно, отсутствие «что?» влечет за собой поиски «как?». Метафизика по Хайдеггеру — это ответ на вопрос «что она есть?».
Мартин Хайдеггер полагал метафизику неизбежным спутником любой речевой деятельности. (В частности, известную «волю к власти» Фридриха Ницше он характеризовал как «замену» одного сорта метафизики собственно метафизикой «воли к власти».)
В тоже время в XX веке были попытки построить т.н. постницшеанскую метафизику - Хавьер Субири (О сущности, 1962).
Представители аналитической философии в XX веке, в частности, Людвиг Витгенштейн, рассматривали метафизику как языковую игру, значения слов в которой неопределены и определены быть не могут. И это означает, что метафизические вопросы представляют из себя не вопросы без ответов, а попросту языковую путаницу, ответ на которую не имеет смысла. Ясность мира дана целиком и полностью, но она невыразима в слове и недоступна вопрошанию (мистицизм).
Постмодернисты XX века, наследуя Ницше и Хайдеггеру, объявляют войну метафизике в целом, полагая, что за проклятыми вопросами о первоначалах стоит первоначальное и метафизическое понятие целостного субъекта, который хочет «что-то понять» («метафизика присутствия»).
«На самом деле» нет ничего, кроме текстов, нет никакого «на самом деле» (снимается проблема истинности) и понимать тексты просто некому, поскольку в принципе отсутствует внеположная текстам инстанция, как понимающий целостный субъект. «Целостный субъект», «я» — не более и не менее, чем текст в ряду других текстов (или сам представляет из себя этот ряд).
Деконструктивисты фактически переносят декартовское эпохе на уровень фразы, слова, буквы. Текстом является «всё». При этом, в духе Гегеля, это «всё» является тождественным «ничто».
Вопросы преодоления метафизики рассматриваются такими современными философами как Юрген Хабермас и Карл-Отто Апель.
Понятие «метафизика » восходит к античной философии. Впервые оно употребляется как название ряда трактатов Аристотеля, в которых он раскрывает содержание своей «первой науки». Задача «первой науки» – то есть того, что затем и стало называться метафизикой, – согласно Аристотелю, формулируется так: «исследовать общую природу сущего как такового.
Аристотель приводит четыре определения метафизики: 1) исследование первых начал и причин; 2) познание «бытия, поскольку оно бытие»; 3) знание о субстанции; 4) знание о Боге и субстанции сверхчувственной.
Со временем понятие метафизика стало применяться и как обозначение метода философского исследования. Метафизическим познанием считается познание, опирающееся не на чувственное созерцание, а на умозрение, на созерцание интеллектуальное, когда ум «видит» в вещи не ее внешнюю форму, а ее сущность . Еще Аристотель писал, что метафизика – наиболее возвышенная и самая «свободная» из наук, ибо не преследует практические цели и не связана с материальными нуждами, существует ради самой себя, т. е. ради знания и понимания. Метафизика предполагает особые средства философско-категориальной интерпретации универсума: это, во-первых, «созерцание » а также познавание, вопрошание, вслушивание .
Основным постулатом метафизики долгое время выступал принцип тождества бытия и мышления . Это значит, что среди множества мыслей, которые есть у человека, имеются такие, что выводят его за пределы своей «субъективности», достоверно описывают весь мир в целом.
Общие черты метафизического способа познания мира :
приоритет теоретического разума и созерцания как постижения истины;
противопоставление бытия становлению, знания – мнению; бытие ассоциируется с истинным знанием, становление – с мнением;
различение ноуменального (умозрительного) и феноменального бытия: «есть бытие истинное, а есть то, что только предстает перед моими глазами, и это не одно и то же».
Идеал построения метафизики – создание универсальной теории, претендующей на описание и объяснение мира в целом и отдельных его частей, а также на абсолютную истинность собственных положений.
На ранних стадиях своего развития метафизика отождествлялась с учением о бытии, получившем в XVII в. название онтология, т. к. их предметы совпадали в силу фундаментальности вопросов о том, что такое мир? в чем смысл его бытия? что такое сущее? какова его природа? Затем между предметом метафизики и онтологии возникло заметное различие.
Можно выделить три этапа в метафизике, характеризующиеся сменой приоритетов в понимании сущностных оснований универсума и способов их познания:
1) метафизика субстанций;
2) метафизикасубъекта,
3) постклассическая метафизика.
Метафизика субстанций характерна для античной и средневековой философии. Она ориентирована на выявление первоначал мира – таких как архэ у греческих досократиков, эйдос-идея у Платона, Бог-перводвигатель у Аристотеля, средневековый христианский Бог и т.п.У греческих философов определяющим было понятие бытия (сущего), и со времен Парменида бытие понимается как то, что есть всегда, пребывает как безусловное и самотождественное – само себе основание. Бытие существует не как свойство отдельных конкретных вещей, которые «есть» или «не есть», а само по себе.
Метафизика субъекта складывается в философии Нового времени. Она связана с проблемами познания как приоритетными для обоснования научного знания. В этот период философское мышление связывает свои интересы с практическим разумом, и поэтому в центре внимания оказывается деятельность познающего субъекта. Познание внешней реальности оказывается напрямую зависимым от успешного опыта самопознания и более широко – самосознания мыслящего субъекта. Это порождает проблему метода познания. Метод задается различными подходами (рационализмом и эмпиризмом), исходя из того, какой вид познания полагался определяющим – рационально-теоретический или опытно-экспериментальный.
Постклассическая метафизика связана с полным пересмотром принципов и идеалов классической метафизики во второй половине XIX – начале XX в.
Новый тип метафизики оформляется в соответствии со следующими положениями:
принцип различия , который сменяет прежний принцип тождества бытия и мышления;
принцип предпосылочности знания (у каждого знания – и у философского в том числе – есть предпосылки: языковые, культурные, социальныеСледовательно, ни одна философия не может претендовать на безусловную истинность. «Все относительно»);
обращение к повседневности (материал для своих построений философия должна черпать в жизни «здесь-и-сейчас», а не в особых, уникальных, специально подготовленных ситуациях «умозрения»);
принцип плюральности мышления и равноправие взаимовлияющих друг на друга типов рациональности (метафизического, религиозного, научного и др.).
Новый статус метафизики в постклассическую эпоху связывают с ее возможностью осмысления конкретных форм человеческого опытапутем анализа так называемых поверхностных структур , фиксируемых категориями«общественные отношения», «бессознательное», «язык», «текст» и т. п. От обновленной метафизики ожидают, что она будет отвечать на реальные запросы общества и сможет стать стержневой основой для всех форм культуры.
20.Онтология как философское учение о бытии. Основные категориальные структуры бытия.
Понятие онтология (греч. ontos – сущее, logos – учение) впервые было использовано Р. Гоклениусомв 1613 г. в работе «Философский лексикон». Первоначально его значение в принципе совпадало с «метафизикой». Но уже столетием позднее, у Х. Вольфа, онтология – это самостоятельный раздел метафизики, наряду с рациональной теологией, космологией и психологией. С тех пор онтология – отдельная дисциплина философского знания.
«Отцами» онтологии считают древнегреческих мыслителей Гераклита, Парменида, Платона . В компетенцию онтологии входит теоретико-понятийный анализ сущностных оснований, всеобщих принципов и законов организации реальности как таковой во всех формах ее бытия. Соответственно, специфика онтологического знания связана с обоснованием принципов и начал действительности, обеспечивающих выявление ее истинной природы.
В античности онтология начала формироваться с разработкой базовой категории «бытие» и производных от нее понятий «сущее» и «сущность». Бытие рассматривается в качестве предмета философской рефлексии и является категорией, которая означает то, что есть . Обращение к данной категории связано с поиском объединяющего начала в многообразном мире вещей. С позиции античных мыслителей, бытие обладает такими свойствами, как единство, вечность, цельность. О бытии возможно подлинное знание , реализуемое с помощью разума , обладающего способностью созерцания того, что не дано в чувствах, а является умопостигаемой реальностью . Такое бытие считалось трансцендентным, т.е. «запредельным».
Бытие противопоставлялось эмпирическому, повседневному миру. В Новое время проблематика онтологии отходит на второй план под давлением гносеологического подхода. (теперь в центре внимания – не бытие, а познание, в частности, метод познания и т.п.). В рамках гносеологического подхода субъективность приобретает статус ведущего предмета познания, что задало иное понимание специфики онтологическогознания , т. к. онтология из учения о всеобщих законах мира вещей становится учением о первых основах человеческого познания.
Яркий пример такого нового подхода – трансцендентальная философия Иммануила Канта. По Канту, трансцендентальное познание направлено не на самое сущее, а на исследование условий возможности знания о нем. Согласно Канту, предмет познания находится не в бытии, а в понятиях и определениях разума. В результате в онтологии все вопросы о бытии оказываются связаны с разрешением проблем познания. Это приводит к стиранию границ между учениями о бытии и познании, а разделение проблем на онтологические и теоретико-познавательные приобретает достаточно условный характер. В этом случае сознание воспринимает себя как особое сущее, существующее в мире таким образом, что его формой бытия становится познание мира.
В 20 – 30 гг. ХХ в. возрождается интерес к проблемам онтологии как таковой, вне сцепки с гносеологией. Однако современная онтология сосредотачивает свое внимание на бытии человека в универсуме и исходит из следующих положений:
§ человеческое бытие как человеческая субъективность и сознание не выводимы из законов внешнего, объективного мира, и не могут быть объяснены с помощью этих законов;
§ сознание человека рассматривается как особый регион бытия, отличный от других объектов, ибо оно не просто есть, а существует как проект и открывает самого себя в мире;
§ поэтому требуется особый метод постижения человеческого бытия. Это не теоретическое познание, не умозрение, а понимание. Понимание бытия предполагает перспективу Другого
Таким образом, на смену онтологии объекта как объективном учении о мире и онтологии субъекта , акцентирующей внимание на актах и структурах сознания, благодаря которым формируется наше представление о мире, приходит экзистенциальная онтология человека или человеческого бытия, создаваемая той системой отношений, которая устанавливается между человеком и миром, а также между человеком и Другими (людьми).
С помощью категории бытия обозначают не просто конкретное сущее и даже не их сумму, но, говоря простым языком, само свойство объекта реально существовать в любой форме (материальной или идеальной). В истории бытие интерпретировалось как: число(Пифагор и др.), логос (Гераклит и его последователи), единое (Парменид и его школа), идея (Платон), форма(Аристотель ), благо(Платон ), Бог(Августин, Фома Аквинский и др.), монады (Г. Лейбниц, Н. Лосский и др.), материя (Ф. Энгельс ) и т. д.
В современный понятийный аппарат активно вводится категория виртуальное бытие как следствие развития информационных технологий.
Выделяют два основных вида бытия – материальное и духовное (идеальное ). К материальному бытию относят все то, что составляет объективную реальность (природные объекты, феномены человеческой и общественной жизни). Идеальное бытие представляют явления духовной жизни человека и общества – их чувства, настроения, мысли, идеи, теории (субъективная реальность). Эти два основных вида бытия могут быть представлены в четырех основных формах: бытие вещей (природы), бытие человека, бытие духовного (идеального) и бытие социального . Отсюда можно говорить о разных онтологиях: онтологии природы, онтологии человека, онтологии культуры, онтологии общества.
Небытие – это то, что реально не существует , что пока еще не возникло или уже прекратило свое существование. Форма проявления бытия – нечто , форма проявления небытия – ничто . Наиболее фундаментальная философская проблема – это проблема отношения бытия и небытия.
В связи с тем, что философы по-разному решали фундаментальную философскую проблему, можно говорить о двух основных философских парадигмах – философии бытия ифилософиинебытия . Первая исходит из того, что бытие изначально, мир в той или иной форме всегда существовал, а потому небытие относительно, производно от бытия по принципу «из ничего не может возникнуть ничего». Вторая – наоборот: признает первичным небытие («все из ничего») и полагает бытие производным или даже иллюзорным.
Универсум , Когда философия говорит об Универсуме, она в первую очередь интересуется тем, что лежит в его основе. Другими словами, в рамках онтологической проблематики первостепенную роль играет субстанциальный подход . Суть его состояла в поиске основания бытия универсума - субстанции (от лат. substantia - сущность, нечто лежащее в основе), под которой понималось то, что существует в себе самом и благодаря самому себе, а не в другом и не благодаря другому.
В дополнение к понятию «субстанция» идут такие категории, как «субстрат», «модус», «атрибут», «акциденция». Атрибут – это свойство предмета, без которого он не может ни существовать, ни мыслиться. Нечто необходимо присущее, непременное. В содержании категории «модус » фиксируется свойство предмета, присущее ему не постоянно, а лишь в некоторых состояниях - в отличие от понятия «атрибут», которое обозначает постоянное свойство. Под субстратом понимается основа конкретного проявления бытия, т.е. модуса. Наконец, акциденция выступает как констатация случайного свойства, которое может быть исключено из рассмотрения без переосмысливания сущности рассматриваемого предмета.
Материя (лат. materia – вещество) – философская категория, которая в материалистической традиции обозначает субстанцию, обладающую статусом первоначала (объективной реальности) по отношению к сознанию (субъективной реальности).
Развитие философских представлений о материи прошло три этапа.
1) Материя как вещь. Этот этап связан с поиском некоторой конкретной, но всеобщей вещи, составляющей первооснову всех существующих явлений.Вначале это были стихии в виде воды, огня, воздуха, земли (Фалес, Анаксимандр, Анаксимен ), затем – атомы (Левкипп, Демокрит ). Материя интерпретировалась как «первичный субстраткаждой вещи» (Аристотель ).
2) Материя как свойство. В Новое время понятие материи стало обозначать всеобщие атрибуты вещей – наличие у них массы, протяженности, непроницаемости и т. п.
3) Материя как отношение. На третьем этапе (XIX–XX в.) материю стали определять на основе субъект-объектного отношения. В результате материя понимается как философская категория, которая обозначает лишь единственное всеобщее свойство вещей и явлений – их объективную реальность, т.е. свойство существовать вне и независимо от человеческого сознания.
Система (составленное из частей, соединенное) – категория, обозначающая объект как совокупность взаимосвязанных между собой элементов, образующих его единство и целостность. Структура (строение, расположение, порядок) – категория, указывающая на способ связи между элементами, наличие внутренних связей, внутреннее устройство объекта. Элемент (стихия, первоначальное вещество) – понятие, означающее относительно простые части, из которых складывается любое целое.
Основные структурные уровни организации материального бытия. Структурная организация всего сущего означает, что любое материальное явление – система определенных элементов, организованных в единое целое устойчивыми связями. В результате все явления можно сгруппировать в некоторые.
В неживой природе такой ряд выстраивается следующим образом: физический вакуум (как особое состояние материи), элементарные частицы – атомы – молекулы – макротела (в различных агрегатных состояниях – твердые, жидкие, газообразные) – планеты – звезды – галактики – Метагалактика («Мир естествоиспытателя»).
В живой природе :протоплазма(живые молекулы)– клетка– организм (особь) – вид (популяция) – биоценоз – биогеоценоз (эквивалент понятию экосистемы).
В рамках биосферы формируется и специфический тип материальной системы – человеческое общество , в котором выделяют особые подсистемы: семья – классы – нации и др.
Движение как философская категория обозначает свойство изменения, которым обладает любое сущее. Выделяют разные формы движения, исходя из качественной специфики сущего и характера его изменений: например, физическую, химическую, биологическую, социальную, духовную .
В отличие от движения категория развития обозначает закономерные необратимые качественные изменения. Развитие сущего может совершаться в разных направлениях – прогрессивном, регрессивном и нейтральном . Кроме того, оно может осуществляться с помощью разных механизмов: эволюционным и революционным путем .
Понятие пространство обозначает свойство вещей обладать размерами и занимать определенное положение по отношению друг к другу. Понятие время указывает на свойство вещей иметь какую-то длительность – скорость развертывания процессов, их ритм и темп. Из этих определений видно, что категории пространства и времени характеризуют прежде всего реальные параметры сущего.
К основным свойствам пространства обычно относят:
§ размерность – способность вещей и явлений обладать некоторыми параметрами, которые могут быть измерены и зафиксированы (скажем, длина, ширина, высота вещи, ее положение в той или иной системе координат).
§ изотропность –характеристики объектов не зависят от таких параметров как длина, ширина и т. д.
Основным свойством времени чаще всего считают необратимость (одномерность) – способность процессов развертываться лишь в одном направлении: от настоящего к будущему (так называемая «стрела времени»).
Субстанциальная концепция :Пространство предстает в ней как абсолютная пустота, вместилище вещей и явлений, а время– как бесконечный поток состояний и событий.
Реляционная концепция понимает пространство и время как систему отношений, которые не обладают самостоятельным существованием, а выступают как особые характеристики вещей, их.
В современной науке реляционная концепция конкретизируется в ряде физических теорий (квантовой механике, квантовой теории поля, космологии, теории относительности).
В трактовке времени выделяют также динамическую (указываются прошлое, настоящее и будущее течение событий) и статическую (отрицается «течение» времени, т. к. нет разницы между временными событиями) концепции.
Специфика социально-исторического пространства и времени. Жизнедеятельность человека задала пространственные и временные формы своего осуществления. Социальное пространство представляет собой социально организованную среду, которая необходима для подлинно человеческого бытия людей. Основные характеристики социально-исторического пространства: динамизм, глобализм, противоречивость , с одной стороны, и интегративизм, неделимость, целостность – с другой. Социальное время понимается как исторический роцесс, допускающий параллельное развитие культурных и цивилизационных процессов, их ветвление и т. д.
ПЕРВАЯ ФИЛОСОФИЯ (греч. πρώτη φιλοσοφία, лат. philosophia prima), термин философии Аристотеля, соответствующий позднейшему термину «метафизика» и близкий к понятию «онтология». В словоупотреблении Аристотеля термин «философия» близок к понятию «наука» (эпистеме), или «науч. дисциплина», и может прилагаться к математике, физике, этике, поэтике (поэтому «математическая философия» на языке Аристотеля означает просто «математика»).
Метафизика (СЗФ.ЭС, 2009)
МЕТАФИЗИКА - направление мысли, которое вслед за Аристотелем можно охарактеризовать как «первую философию», предмет которой составляют высшие принципы, присущие всем дисциплинам. К ней традиционно относится - в качестве общей метафизики - учение о бытии (онтология, экзистенция) и категориях (модальность, тождество); в качестве специальной метафизики - естественная теология (учение о Боге), рациональная психология (природа, бессмертие души, свобода личности) и трансцендентальная космология (основы физики); все они аргументируют a priori .
Метафизика (Грицанов)
МЕТАФИЗИКА (греч. meta ta physika - после физики: выражение, введенное в оборот александрийским библиотекарем Андроником Родосским, предложившим его в качестве названия трактата Аристотеля о "первых родах сущего") - понятие философской традиции, последовательно фиксирующее в исторических трансформациях своего содержания: 1) в традиционной и классической философии М. - учение о сверхчувственных (трансцендентных) основах и принципах бытия, объективно альтернативное по своим презумпциям натурфилософии как философии природы. В данном контексте вплоть до первой половины 18 в.
Метафизика (Лопухов)
МЕТАФИЗИКА - учение о духовных первоначалах бытия, о сверхчувственных, умозрительно постигаемых принципах и началах всего сущего. Метафизика - все то, что человек не в состоянии постигнуть с помощью органов чувств, что лежит за пределами его практики, наблюдений, эмпирики, но может постигаться с помощью больших обобщений и... веры; все то, что составляет принципиальную и неизменную основу бытия. В современном понимании метафизика - нечто незыблемое, сущностное хотя бы в пределах какой-то эпохи, цивилизации, области знаний, деятельности.
Метафизика (Кириленко, Шевцов)
МЕТАФИЗИКА (греч. ta meta ta physika - букв, «то, что после физики») - учение о первоначалах бытия, лежащих за миром чувственно воспринимаемых вещей и постигаемых разумом, «интеллигибельных». Происхождение термина метафизика традиционно связывается с именем Андроника Родосского (I век до н. э.), систематизировавшего сочинения Аристотеля и расположившего его собственно философские сочинения, «первую философию», после сочинений специально-научной направленности. Термин «Метафизика» иногда отождествляют с термином «онтология».
Метафизика (Подопригора)
МЕТАФИЗИКА- 1) философская «наука» о сверхчувствительных принципах бытия; 2) противоположный диалектике философский метод, исходящий из количественного понимания развития, отрицающий саморазвитие. Оба указанных смысла понятия Метафизика исторически преемственны: возникнув как основная философская «наука» о началах всего сущего, Метафизика на определенном этапе, на базе механистического естествознания XVII века, была переосмыслена как общий антидиалектический метод.
Метафизика (Конт-Спонвиль)
МЕТАФИЗИКА (METAPHYSIQUE). Часть философии, посвященная изучению самых основополагающих, первостепенных, решающих вопросов. Проблемы бытия и Бога, души и смерти суть метафизические проблемы. Происхождение слова «метафизика» довольно курьезно. Это тот самый случай, когда игра слов вдруг обретает смысл. В I веке до н. э. Андроник Родосский решил издать труды Аристотеля, создававшиеся для «посвященных», и объединил имевшиеся в его распоряжении тексты в несколько сборников, которые скомпоновал по собственному разумению.