После революционной эпохи 1917-1921 гг. Великая Отечественная война явилась самым крупным и значи-тельным историческим событием, оставившим глубо-чайший, неизгладимый след в памяти и психологии на-рода, в его литературе.

В первые же дни войны писатели откликнулись на тра-гические события. Вначале война отражалась в опе-ративных малых жанрах — очерке и рассказе, запе-чатлевались отдельные факты, случаи, отдельные уча-стники боев. Затем пришло более глубокое понимание событий и стало возможным их полнее изображать. Это обусловило появление повестей.

Первые повести «Радуга» В. Василевской, «Непокоренные» Б. Гор-батова строились на контрасте: советская Родина — фашистская Германия, справедливый, гуманный советский человек — убийца, захватчик фашист.

Два чувства владели писателями — любовь и ненависть. Образ советского народа представал как собирательный, нерасчлененный, в единстве лучших народных качеств. Советский человек, сражающийся за свободу Родины, рисовался в романтическом свете как возвышенная героическая личность, без пороков и недостатков. Несмотря на страшную реальность войны, уже пер-вые повести были наполнены уверенностью в победе, опти-мизмом. Романтическая линия изображения подвига советских людей нашла позже свое продолжение в романе А. Фадеева «Мо-лодая гвардия».

Постепенно углубляется представление о войне, о ее быте, о пе всегда героическом поведении человека в трудных военных ус-ловиях. Это позволило более объективно и реалистически отразить поенное время. Одним из лучших произведений, объективно и правдиво воссоздающих суровые будни войны, был роман В. Некрасова «В окопах Сталинграда», написанный в 1947 г. Война в нем предстает во всем своем трагическом величии и грязных кровавых буднях. Впервые она показана не «человеком со стороны», а через восприятие непосредственного участника событий, для которого отсутствие мыла может быть более важно, чем наличие стратеги-ческого плана где-то в штабе. В. Некрасов показывает человека во всех его проявлениях — в величии подвига и низменности жела-ний, в самопожертвовании и малодушном предательстве. Человек на войне не только боевая единица, но главным образом живое, со слабостями и достоинствами, страстно жаждущее жить сущест-во. В романе В. Некрасов отразил быт войны, поведение представи-телей армии на разных уровнях.

В 1960-е годы в литературу пришли писатели так называемого «лейтенантского» призыва, создавшие большой пласт военной прозы. В их произведениях война изображалась изнутри, виде-лась глазами рядового воина. Более трезвым и объективным был подход к образам советских людей. Оказалось, что это вовсе не однородная масса, охваченная единым порывом, что советские люди ведут себя по-разному в одних и тех же обстоятельствах, что война отнюдь не уничтожала, а только приглушала естест-венные желания, затушевывала одни и резко выявляла другие качества характера. Проза о войне 1960-1970-х годов впервые поставила в центр произведения проблему выбора. Помещая сво-его героя в экстремальные обстоятельства, писатели заставили его делать моральный выбор. Таковы повести «Горячий снег», «Берег», «Выбор» Ю. Бондарева, «Сотников», «Пойти и не вер-нуться» В. Быкова, «Сашка» В. Кондратьева. Писатели исследо-вали психологическую природу героического, делали акцент не на социальные мотивы поведения, а на внутренние, обуслов-ленные психологией воюющего человека.

В лучших повестях 1960-1970-х годов изображаются не круп-номасштабные, панорамные события войны, а локальные слу-чаи, которые, казалось бы, не могут коренным образом повли-ять на исход войны. Но именно из таких «частных» случаев скла-дывалась общая картина военного времени, именно трагизм от-дельных ситуаций дает представление о тех немыслимых испытаниях, которые выпали на долю народа в целом.

Литература 1960-1970-х годов о войне раздвигала представле-ние о героическом. Подвиг мог совершаться не только в бою. В. Бы-ков в повести «Сотников» показал героизм как умение сопротив-ляться «грозной силе обстоятельств», сохранить человеческое дос-тоинство перед лицом смерти. Повесть построена на контрасте внеш-него и внутреннего, физического облика и духовного мира. Кон-трастны главные герои произведения, в которых даны два вариан-та поведения в экстраординарных обстоятельствах.

Рыбак — опытный партизан, всегда удачливый в бою, физи-чески сильный и выносливый. Он особо не задумывается над какими-то моральными принципами. То, что для него само со-бой разумеющееся, совершенно невозможно для Сотникова. Вначале проскальзывает отдельными штрихами разница в их отношении к вещам, казалось бы, непринципиальным. В мороз Сотников идет на задание в пилотке, и Рыбак спрашивает, по-чему же он шапку у какого-нибудь мужика в деревне не взял. Сотников же считает аморальным обирать тех мужиков, кото-рых он должен защищать.

Попав в плен, оба партизана стараются найти какой-то вы-ход. Сотникова мучает, что он оставил отряд без продуктов; Рыбака волнует только собственная жизнь. Истинная суть каж-дого проявляется в экстраординарной ситуации, перед угрозой смерти. Сотников не идет ни на какие уступки врагу. Его нравст-венные принципы не позволяют ему отступать перед фашиста-ми ни на шаг. И на казнь он идет без страха, испытывая мучения только за то, что не смог выполнить задание, что стал причи-ной гибели других людей. Даже на пороге смерти совесть, ответ-ственность перед другими не оставляют Сотникова. В. Быков соз-дает образ героической личности, не совершающей очевидного подвига. Он показывает, что нравственный максимализм, неже-лание поступаться своими принципами даже перед угрозой смер-ти равносильны героизму.

Иначе ведет себя Рыбак. Не враг по убеждениям, не трус в бою, он оказывается малодушным, столкнувшись лицом к лицу с врагом. Отсутствие совести как высшего мерила поступков за-ставляет его сделать первый шаг к предательству. Рыбак еще сам не осознает, то путь, на который он ступил, необратим. Он убеж-дает себя в том, что, спасшись, убежав от фашистов, он сможет еще бороться с ними, отомстить им, что смерть его нецелесооб-разна. Но Быков показывает, что это иллюзия. Сделав один шаг на пути предательства, Рыбак вынужден идти и дальше. Когда казнят Сотникова, Рыбак, по сути, становится его палачом. Ры-баку нет прощения. Даже смерть, которой он так боялся прежде и которой жаждет теперь, чтобы искупить свой грех, отступает-ся от него.

Физически слабый Сотников оказался духовно выше силь-ного Рыбака. В последний миг перед смертью глаза героя встре-чают в толпе согнанных на казнь крестьян взгляд мальчика в буденовке. И этот мальчик — продолжение жизненных принци-пов, бескомпромиссной позиции Сотникова, залог победы.

В 1960-1970-е годы военная проза развивается по нескольким направлениям. Тенденция к масштабному изображению войны выpажалась в трилогии К. Симонова «Живые и мертвые». В ней охвачено время от первых часов военных действий до лета 1944 г. — периода Белорусской операции. Главные герои — политрук Син-цов, командир полка Серпилин, Таня Овсянникова проходят че-рез все повествование. В трилогии К. Симонов прослеживает, как абсолютно штатский человек Синцов становится солдатом, как он мужает, закаляется на войне, как изменяется его духовный мир. Нравственно зрелым, сложившимся человеком показан Серпилин. Это умный, думающий командир, прошедший гражданскую вой-ну, академию. Он бережет людей, не хочет бросать в бессмыслен-ный бой только ради того, чтобы отчитаться перед командовани-ем о своевременном, т. е. по Штабному плану, взятии точки. В его судьбе отразилась трагическая судьба всей страны.

«Окопная» точка зрения на войну и ее события расширяется и дополняется взглядом военачальника, объективируется автор-ским анализом. Война в трилогии предстает как эпическое со-бытие, историческое по значению и всенародное по размаху сопротивления.

В военной прозе 1970-х годов углубился психологический ана-лиз характеров, поставленных в экстремальные условия, обост-рился интерес к нравственным проблемам. Усиление реалисти-ческих тенденций дополняется возрождением романтического пафоса. Реализм и романтика тесно переплелись в повести «А зори здесь тихие…» Б. Васильева, «Пастух и пастушка» В. Ас-тафьева. Высокий героический пафос пронизывает страшное в своей обнаженной правде произведение Б. Васильева «В списках не значился». Материал с сайта

Николай Плужников прибыл в Брестский гарнизон вечером накануне войны. Его еще не успели занести в списки личного со-става, и когда началась война, он мог бы уйти вместе с беженцами. Но Плужников сражается даже тогда, когда погибают все защит-ники крепости. Несколько месяцев этот мужественный юноша не давал фашистам спокойно жить: взрывал, стрелял, появлялся в самых неожиданных местах и убивал врагов. И когда лишенный пищи, воды, боеприпасов, он вышел из подземных казематов на свет, то перед врагами предстал седой, ослепший старик. А в этот день Коле исполнилось 20 лет. Даже фашисты преклонились перед мужеством советского солдата, отдав ему воинскую честь.

Николай Плужников умер непокоренным, смертью смерть по-прав. Б. Васильев не задается вопросом, почему так упорно, зная, что один в поле не воин, сражается с врагом Николай Плужни-ков — совсем еще юный, не успевший пожить человек. Он рисует сам факт героического поведения, не видя ему альтернативы. Все защитники Брестской крепости сражаются героически. Б. Ва-сильев продолжил в 1970-е годы ту героико-романтическую линию, которая зародилась в военной прозе в первые годы войны («Радуга» В. Василевской, «Непокоренные» Б. Горбатова).

Еще одна тенденция в изображении Великой Отечественной войны связана с художественно-документальной прозой, кото-рая основывается на магнитофонных записях и рассказах оче-видцев. Такая — «магнитофонная» — проза зародилась в Белару-си. Первым произведением ее была книга «Я из огненной дерев-ни» А. Адамовича, И. Брыля, В. Колесникова, воссоздающая тра-гедию Хатыни. Страшные годы ленинградской блокады во всей неприкрытой жестокости и натурализме, позволяющие понять, как это было, что чувствовал, когда еще мог чувствовать, голодный человек, встали на страницах «Блокадной книги» А. Адамови-ча и Д. Гранина. Война, прошедшая через судьбу страны, не поща-дила ни мужчин, ни женщин. О женских судьбах — книга С. Алек-сиевич «У войны не женское лицо».

Проза о Великой Отечественной войне — самая мощная и крупная тематическая ветвь русской и советской литературы. От внешнего изображения войны она пришла к постижению глу-боких внутренних процессов, происходивших в сознании и пси-хологии человека, поставленного в экстремальные военные об-стоятельства.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• литература 20 века о войне
• Изображение войны в литературе сочинение
• подготовить матерьял о литературе отечественной войны
• что было после войны 1960-1970
• тема вов в русской литературе 20 века

Муниципальное общеобразовательное учреждение общеобразовательная школа №5

Выполнила:

Ученица 11-в класса

Новикова Светлана

Введение 3
«Сохранить в себе человека» 4
Подвиг народа. 7
Проблема подвига и предательства. 10
Человек на войне. 12
«У войны не женское лицо» 14
«Война - жесточе нету слова...» 18
Проблема нравственного выбора. 20
Заключение. 25
Список литературы: 27

Введение

Война - жесточе нету слова.
Война - - печальней нету слова.
Война - - святее нету слова.

В тоске и славе этих лет...
И на устах у нас иного
Еще не может быть и нет.

А. Твардовский

Когда страна прикажет быть героем,
У нас героем становится любой...

(Из песни).

Для написания этого реферата я выбрала тему «Великая Отечественная война в произведениях русских писателей XX века», потому что она меня очень интересует. Великая Отечественная война не обошла стороной и мою семью тоже. Мой дедушка и прадедушка воевали на фронте. Из рассказов бабушки я много узнала о том времени. Например, как они голодали. И для того чтобы достать буханку хлеба, ходили за много километров, и, несмотря на то, что моя семья жила в деревушке, куда не дошли немцы, все равно они ощущали их присутствие и страдали от войны.

Мне кажется, что к теме Великой Отечественной войны писатели разных времен и народов будут обращаться еще очень долгое время. А в нашей стране этот отрезок истории всегда будет присутствовать в памяти и наших бабушек, и родителей, и наших детей, потому что это наша история.

Светит ли ласковое солнце, шумит ли январская метель, нависают ли тяжелые грозовые тучи над Москвой, Орлом, Тюменью или Смоленском, торопятся люди на работу, снуют по улицам, толпятся у ярких витрин, ходят в театры, а потом, придя, домой, собираются всей семьей и пьют чай, обсуждая мирно прожитый день.

Тогда тоже было солнце, шли дожди, и гремел гром, но только вторили ему бомбы и снаряды, а люди бегали по улицам в поисках убежища. И не было витрин, театров, парков с аттракционами. Была война.

Мое поколение много знает о войне от бабушек и дедушек, но этого недостаточно, чтобы иметь полное представление о Великой Отечественной. А знать о ней просто необходимо, чтобы помнить и чтить память тех людей, которые положили свою жизнь на поле брани за нас, за наше будущее, за то, чтобы солнцу было над кем светить.

Нет ничего ценней тех произведений о войне, авторы которых сами прошли через нее. Именно они написали о войне всю правду, и, слава Богу, в русской советской литературе таких немало.

К. Воробьев сам был в плену в 1943 году, и повесть эта несколько автобиографичная. Рассказывается в ней о тысячах людей, оказавшихся в плену в годы Великой Отечественной войны.

К. Воробьев описывает жизнь, или скорее существование, (потому что то, что мы привыкли называть жизнью, к пленным сложно отнести) пленных людей.
Это были дни, тянувшиеся подобно векам, медленно и одинаково, и только жизни заключенных, как листья с осеннего дерева, падали с поражающей быстротой. То, действительно, было только существование, когда душа разлучалась с телом, и сделать ничего было нельзя, но это было существование еще и потому, что пленные были лишены элементарных человеческих условий для жизни. Они теряли человеческий вид. Теперь это были изнуренные голодом старики, а не пышущие молодостью, силой и отвагой солдаты. Они теряли своих товарищей, шедших вместе с ними по этапу, только из-за того, что те останавливались от дикой боли в раненой ноге. Фашисты убивали и убивали их за голодное пошатывание, убивали за поднятый окурок на дороге, убивали « ради спортивного интереса».

К. Воробьев рассказывает ужасающий случай, когда пленным было позволено остановиться в деревне: двести голосов просящих, умоляющих, голодных кинулись на корзину с капустными листьями, что принесла щедрая старуха мать, « набросились на нее не желающие умереть от голода».

Но раздалась пулеметная очередь - это конвойные открыли огонь по пленным, сбившимся в кучу.... То была война, то был плен, и так заканчивалось существование многих заключенных в плен обреченных людей.

Главным героем К. Воробьев избирает молодого лейтенанта Сергея. Читатель практически ничего не знает о нем, пожалуй, лишь то, что ему двадцать три года, что есть у него любящая мать да маленькая сестренка. Сергей - это человек, которому удалось остаться человеком, даже при утрате человеческого облика, который выживал, когда, казалось, выжить было невозможно, который боролся за жизнь и держался за каждую крохотную возможность бежать...

Он пережил тиф, его голова и одежда были полны вшей, вместе с ним на одних нарах ютились трое или четверо пленных. И он, однажды оказавшись под нарами на полу, куда сослуживцы скидывали безнадежных, впервые заявил о себе, заявил о том, что будет жить, будет бороться за жизнь во что бы то ни стало.

Деля одну черствую буханку на сто маленьких кусочков, чтобы все было ровно и честно, питаясь одной пустой баландой, Сергей таил в себе надежду и мечтал о свободе. Не сдавался Сергей и тогда, когда в его желудке не было и грамма пищи, когда жестокая дизентерия мучила его.

Пронзителен тот эпизод, когда товарищ Сергея, капитан Николаев, желая помочь своему другу, очистил его желудок и сказал: «Больше в тебе нет ничего». Но Сергей, «чувствуя иронию в словах Николаева», протестовал, потому что « в нем и впрямь слишком мало чего осталось, но то, что там есть, в самой глубине души, не вырыгнул с блевотиной Сергей».

Автор объясняет, почему Сергей оставался человеком на войне: «Это самое
«то» можно вырвать, но только цепкими лапами смерти. Только «то» и помогает переставлять ноги по лагерной грязи, превозмогать бешеное чувство злобы...
Оно заставляет тело терпеть до израсходования последней кровинки, оно требует беречь его, не замарав и не испаскудив ничем!»

Однажды, на шестой день пребывания в очередном лагере, теперь уже в каунасском, Сергей попытался бежать, но был задержан и избит. Стал он штрафником, а значит, условия были еще бесчеловечнее, но не потерял Сергей веру в «последнюю возможность» и бежал вновь, прямо из поезда, мчавшего его и еще сотни других штрафников на издевательства, побои, пытки и, наконец, смерть. Он выпрыгнул из поезда со своим новым товарищем Ванюшкой. Прятались они в лесах Литвы, ходили по деревням, просили еду у мирных жителей и потихоньку набирали силы. Нет пределов храбрости и отваге Сергея, он рисковал жизнью на каждом шагу - встретиться с полицаями он мог в любой момент. А потом он остался один: Ванюшка попал в руки полицаев, и Сергей сжег дом, где мог находиться его товарищ. «Я избавлю его от мук и пыток! Я сам убью его»- решил он. Возможно, сделал он это, так как понимал, что потерял друга, хотел облегчить его страдания и не хотел, чтобы отнял жизнь у молодого парня фашист. Сергей был человек гордый, и чувство собственного достоинства помогало ему.

Все-таки эсэсовцы поймали беглеца, и началось самое страшное: гестапо, камера смертников... О, как же это потрясает, что Сергей продолжал думать о жизни, когда существовать оставалось несколько часов.

Может, и поэтому смерть в сотый раз отступила от него. Она отступила от него, потому что Сергей был выше смерти, потому что это «то»- духовная сила, которая не разрешала сдаваться, приказывала жить.

Расстаемся мы с Сергеем в городе Шауляе, в новом лагере.

К.Воробьев пишет строки, поверить которым сложно: «...И вновь в мучительном раздумье Сергей начал искать пути выхода на свободу. Находился

Сергей в плену больше года, и неизвестно, сколько еще слова: «бежать, бежать, бежать!»- почти надоедливо, в такт шагам, чеканились в уме Сергея».

К. Воробьев не написал, выжил Сергей или нет, но, на мой взгляд, знать это читателю необязательно. Надо лишь понимать, что оставался Сергей человеком на войне и останется им до последней своей минуты, что благодаря таким людям мы победили. Ясно, что были на войне предатели и трусы, но их затмевал сильный дух настоящего человека, который боролся за свою жизнь и за жизнь других людей, помня строки, похожие на те, что Сергей прочитал на стене паневежской тюрьмы:

Жандарм! Ты глуп, как тысяча ослов!

Меня ты не поймешь, напрасно разум сила:

Как это я из всех на свете слов

Милей не знаю, чем Россия?..

Подвиг народа.

Нельзя описать словами все те ужасы, которые произошли за жуткие пять лет.

Но во время войны советские люди очень чётко разделились на две группы.
Одни воевали за свою Родину, не желая ни себя, ни подчиненных, если те у них были. Эти люди дрались до последнего, они никогда добровольно не сдавались в плен, не сдирали с военной формы знаки различия, они буквально своими телами преграждали путь немцам в глубь страны. Но существовали и другие, которые могли, будучи генералами или полковниками, прикинуться обычными крестьянами или, учуяв угрозу своей жизни, просто сбежать, дезертировать. Они заслуживали свои звания, сидя на мягких креслах в кабинетах и угождая вышестоящему начальству. Они не хотели, не желали идти воевать, подвергать себя опасности, а если и шли на войну, то всегда старались щадить свои драгоценные жизни. Они воевали не за Родину.

Очень ярко оба типа этих людей отображены в романе К. М. Симонова «Живые и мертвые».

Писатель сам прошел весь ад войны и знал обо всех её ужасах не понаслышке. Он затронул многие темы и проблемы прежде невозможные в советской литературе: рассказал о неготовности страны к войне, о репрессиях, ослабивших армию, о мании подозрительности, антигуманном отношении к человеку.

Главный герой романа - военный корреспондент Синцов, который узнает о начале войны в отпуске, в Симферополе. Он сразу же пытается возвратиться в свою редакцию, но, глядя на других бойцов, грудью вставших на защиту отечества, решает остаться воевать. И повлияли на его решения люди, готовые все сделать для родной страны, даже зная, что идут на верную смерть.

Синцов один из действующих персонажей, на долю которого выпали ранения, окружение, участие в ноябрьском параде 1941 года (откуда войска уходили прямо на фронт). Судьбу военного корреспондента сменила солдатская доля: герой прошел путь от рядового до высшего офицера.

Эпизод с летчиком - истребителем доказывает то, на что человек готов ради своей Родины. (В самом начале войны к нам на вооружение только начали поступать новые быстрые, маневренные истребители, но до фронта они ещё не дошли, поэтому летали на старых, гораздо более медленных и неповоротливых, чем немецкие «мессершмитты». Командир, генерал - лейтенант Козырев (один из лучших советских асов), повинуясь приказу, послал на верную гибель несколько бомбардировщиков - днем, без прикрытия. Они все оказались сбиты, правда, только после выполнения задания. Следующую группу бомбардировщиков он полетел сопровождать сам. Он на своем собственном примере доказывал, что на старых самолетах тоже можно драться с «мессерами». Но, выпрыгнув из самолета, он очень поздно раскрыл парашют и поэтому на земле лежал уже почти парализованный. Но все равно, завидев людей, - он подумал, что это немцы, - Козырев выпустил в них почти всю обойму, а последним патроном выстрелил себе голову. Перед смертью он хотел разорвать документы, чтобы немцы не поняли, что у них в руках один из лучших советских летчиков, но у него не хватило сил, поэтому он просто застрелился, не дался, хотя подходили не немцы, а русские.)

Следующий, так же глубоко преданный своей Родине персонаж - - комдив
Серпилин. Это вообще один из ярчайших образов русской военной прозы. Это человек с одной из тех биографий, которые «ломаются, но не гнутся». В этой биографии отразилось все происходящее в верхушке армии в 30 - е годы. Всех талантливых стратегов, тактиков, командиров, руководителей ссылали по совершенно нелепым обвинениям. Так было и с Серпилиным. Поводом для ареста послужили содержавшиеся в его лекциях и бывшие тогда не в моде предупреждения о сильных сторонах тактических взглядов возрожденного
Гитлером вермахта. Его амнистировали только за несколько дней до начала войны, но за годы, проведенные в лагере, он ни разу не обвинил советскую власть в том, что с ним было сделано, но «ничего не забыл и ни чего не простил». Он понял, что не время предаваться обидам - надо спасать Родину.
Серпилин считал это чудовищным недоразумением, ошибкой, глупостью. А коммунизм оставался для него святым и незапятнанным делом.

В СССР в то время одни солдаты думали, что немцев не убить, не остановить, потому и боялись их, а другие знали, что немец смертен, потому били его как могли. Серпилин относился именно к тем, которые поняли, что враг не бессмертен, поэтому он никогда его не боялся, а делал все возможное, чтобы убить, задавить, растоптать. Серпилин всегда показывал себя как опытный командир, умеющий грамотно оценить ситуацию, поэтому он и смог впоследствии выбраться из окружения. Но еще он проявил себя как человек, готовый сделать что угодно, только бы поддержать моральный дух солдат.

Внешне суровый и немногословный, требовательный к себе и подчиненным, он старается беречь солдат, пресекает всякие попытки добиваться победы «любой ценой».

Достаточно вспомнить эпизод, когда Серпилин отказался умертвить старого друга, старшего по званию генерала Зайчикова, мотивируя это тем, что, будь они вдвоем, он, наверное, выполнил бы его просьбу, но здесь, в окружении, такой поступок может повлиять на моральное состояние солдат.

Следует вспомнить, что Серпилин, выходя из окружения, всегда носил знаки отличия, что говорило о том, что он будет драться до конца, до самой смерти.

А в один «прекрасный день» «из бокового дозора пришел сержант, приведя с собой двух вооруженных людей. Один из них был низкорослый красноармеец. Другой - - высокий, красивый человек лет сорока, с орлиным носом и видневшейся из-под пилотки благородной сединой, придававшей значительность его моложавому, чистому, без морщин лицу».

Это был полковник Баранов с шофером - красноармейцем тот самый человек, который сделает что угодно, только бы остаться живым. Он убежал от немцев, поменял свою гимнастерку с полковничьими знаками отличия на ветхую солдатскую и сжег документы. Такие люди - позор русской армии. Даже его шофер Золотарев оставил свои документы при себе, а этот...

Сразу видно и отношение к нему Серпилина, а ведь они даже учились в одной академии. Правда, Баранов приложил руку к тому, чтобы Серпилина арестовали, но даже не из-за этой подлости презирает Серпилин полковника
Баранова.

Баранов – карьерист и трус. Произносивший громкие слова о долге, чести, храбрости, писавший доносы на своих коллег, он, оказавшись в окружении, идет на все, лишь бы спасти свою жалкую шкуру. Даже Комдив сказал, что передовой Золотарев должен командовать трусом Барановым, а не наоборот. При неожиданной встрече полковник, понятно, стал вспоминать, что они вместе учились, служили, но у него ничего не вышло. Как выяснилось, этот полковник даже с оружием обращаться не умел: когда чистил свой автомат, выстрелил себе в голову. Ну и правильно! Не место таким людям в отряде Серпилина.

А самого Серпилина при выходе из окружения, при прорыве, ранило, так как он сражался в первых рядах. Но, даже если бы не добился, я думаю, пошёл бы защищать Москву простым солдатом, как сделал впоследствии Синцов.

Итак, война расставила все точки. Здесь сразу понятно стало, кто настоящий человек, а кто лжегерой. К счастью, вторых было намного меньше, но, к несчастью, они практически не умирали. На войне гибнут только храбрые, отважные люди, а всякие трусы, предатели только богатеют и получают большие возможности, большое влияние. Но роман К. М. Симонова
«Живые и мертвые» читается с восхищением. Постоянно присутствует чувство глубокого морального удовлетворения, что в России есть люди, способные на подвиги, и их большинство. К сожалению, таких людей иногда может выявить только столь ужасное событие, как война.

Проблема подвига и предательства.

Война - это беда не одного человека, не одной семьи и даже не одного города. Это беда целой страны. И именно такое несчастье произошло с нашей страной, когда в 1941 году фашисты без предупреждения объявили нам войну.

Война... Только от одного произношения этого простого и незамысловатого слова замирает сердце и по телу пробегает неприятная дрожь. Надо сказать, что в истории нашей страны было множество войн. Но, пожалуй, самой страшной по количеству убитых людей, жестокой и беспощадной, была Великая
Отечественная война.

С началом войны в русской литературе наблюдается некоторый спад, так как многие писатели ушли на фронт добровольцами. В это время чувствовалось преобладание военной лирики. Стихотворениями фронтовые поэты поддерживали дух наших бойцов. Зато уже после окончания войны советские писатели начали создавать повести, рассказы, романы о войне. В них авторы рассуждали, анализировали произошедшие события. Основной особенностью военной прозы тех лет было то, что авторы описывали эту войну как победоносную. В своих книгах они не вспоминали о тех поражениях, какие несла русская армия в начале войны, о том, что немцы подошли к Москве, и ценой тысяч человеческих жизней ее удалось отстоять. Все эти авторы создали иллюзию, миф о победоносной войне в угоду Сталину. Потому что было обещано: «... на вражьей земле мы врага разобьем малой кровью, могучим ударом...».

И вот на таком фоне в 1946 году появляется повесть Виктора Некрасова «В окопах Сталинграда». Эта повесть поразила всю общественность и бывших фронтовиков своей откровенностью, честностью. В ней Некрасов не описывает блестящих победных боев, не представляет немецких захватчиков неопытными, ненаученными мальчишками. Он описывает все как было: в начале войны советские войска отступали, проигрывали многие сражения, а немцы были очень хитрыми, умными, хорошо вооруженными противниками. И вообще война для многих людей стала шоком, от которого они так и не смогли оправиться.

События повести происходят в 1942 году. Автор описывает оборону
Сталинграда, жестокие бои, когда немцы прорываются к Волге и отступать некуда. Война стала национальным горем, несчастьем. Но в тоже время, «она - как лакмусовая бумажка, как проявитель какой-то особенный», дала возможность по-настоящему узнать людей, познать их суть.

«На войне узнаешь людей по-настоящему», - писал В. Некрасов.

Вот, например, Валега - ординарец Керженцева. Он «читает по складам, в делении путается, спроси его, что такое социализм или родина, он, ей-богу ж, толком не объяснит... Но за родину, за Керженцева, за всех своих боевых товарищей, за Сталина, которого он никогда не видел, будет драться до последнего патрона. А кончатся патроны - кулаками, зубами...». Вот в этом и есть настоящий русский человек. С таким можно и в разведку идти, куда хочешь - хоть на край света. Или, например, Седых. Это совсем юный паренек, ему всего девятнадцать лет, и лицо у него совсем не военное: розовое, с золотистым пушком на щеках, и глаза веселые, голубые, чуть-чуть раскосые, с длинными, как у девушки, ресницами. Ему бы гусей гонять да с соседскими мальчишками драться, а он уже был ранен в лопатку осколком и получил звание сержанта. И все равно наравне со своими, более опытными боевыми товарищами воюет, защищает родину.

Да и сам Керженцев или Ширяев - командир батальона - и многие другие делают все от них зависящее, чтобы сломить противника и при этом сохранить как можно больше человеческих жизней. Но на войне были не только такие смелые, самоотверженные, любящие свою родину люди. Рядом с ними были такие, как Калужский, который только и думал, как бы спасти свою жизнь, не попасть на передовую. Или Абрасимов, которого не волновали человеческие потери - лишь бы выполнить задание, любой ценой. Были и такие, которые предавали свою родину и народ.

Весь ужас войны заключается в том, что она заставляет человека смотреть в глаза смерти, ставит его постоянно в экстремальные ситуации и, что самое ужасное, дает ему возможность выбора: жизнь или смерть. Война вынуждает делать самый решающий в человеческой жизни выбор - умереть достойно или остаться жить подло. И каждый выбирает свое.

Человек на войне.

Война – это, как мне кажется, для каждого человека противоестественное явление. Несмотря на то, что мы живем уже в двадцать первом веке и после окончания прошло уже пятьдесят восемь лет, страдание, боль, бедность, которую принесла война, хранятся почти в каждой семье. Наши деды проливали кровь, давая возможность нам сейчас жить в свободной стране. Мы должны быть благодарны им за это.

Валентин Распутин - один из писателей, который описывал действительно происходившие вещи такими, какими они были на самом деле.

Его повесть «Живи и помни» является ярким примером того, как на самом деле жили люди во время войны, какие тяготы испытывали. Валентин Распутин описывает в этом произведении самый конец войны. Люди уже предчувствовали победу, и поэтому у них еще больше возникало желание жить. Одним из таких был Андрей Гуськов. Он, зная, что война уже подходит к концу, старался выжить любой ценой. Ему хотелось побыстрее вернуться домой, увидеть мать, отца, жену. Это желание подавляло все его чувства, разум. Он готов был на что угодно. Ему не страшно было ранение, наоборот, он хотел, чтобы его легко ранило. Тогда бы его забрали в госпиталь, а оттуда - домой.

Его желание осуществилось, но не совсем: он получил ранение, и был отправлен в госпиталь. Он думал, что тяжелое ранение освободит его от дальнейшей службы. Лежа в палате, он уже представлял себе, как вернется домой, и был так уверен в этом, что даже не вызвал родню в госпиталь повидаться. Весть о том, что его снова отправляют на фронт, поразила, как удар молнии. Все его мечты и планы оказались разрушены в одно мгновение.
Этого Андрей боялся больше всего. Он боялся, что больше никогда не вернется домой. В минуты душевной смуты, отчаяния и страха перед смертью Андрей принимает роковое для себя решение - дезертировать, которое перевернуло его жизнь и душу, сделало другим человеком. Война покалечила жизни многих.
Такие люди, как Андрей Гуськов, не рождены для войны. Он, конечно, хороший, храбрый солдат, но родился он, чтобы пахать землю, выращивать хлеб, жить со своей семьей. Из всех уходящих на фронт он тяжелее всего переживал это:
«Андрей смотрел на деревню молча и обиженно, он почему-то готов был уже не войну, а деревню обвинить в том, что вынужден ее покидать». Но несмотря на то, что ему тяжело уходить из дома, он прощается с родными быстро, сухо:
«То, что приходится обрывать, надо обрывать сразу...»

Андрей Гуськов дезертирует осознанно, ради своей жизни, а вот Настёну, свою жену, просто заставляет его скрывать, тем самым, обрекая её жить во лжи: «Вот что я тебе сразу скажу, Настёна. Ни одна собака не должна знать, что я здесь. Скажешь кому - убью. Убью - мне терять нечего. У меня рука на это твёрдая, не сорвётся», - такими словами он встречает свою жену после долгой разлуки. И Настёне ничего не оставалось делать, как просто повиноваться ему. Она была с ним заодно до самой своей смерти, хотя иногда её посещали мысли, что это он виноват в её страданиях, но и не только в её, а и в страданиях её будущего ребёнка, зачатого вовсе не в любви, а в порыве грубой, животной страсти. Этот еще не родившийся ребенок страдал вместе со своей матерью. Андрей не осознавал, что этот ребенок обречен прожить всю жизнь с позором. Для Гуськова было важно исполнить свой мужской долг, оставить наследника, а как это дитя будет жить дальше, его мало волновало.

Настёна понимала, что и жизнь ее ребенка, и она сама обречены на дальнейший позор и страдания. Выгораживая и защищая своего мужа, она решается на самоубийство. Она решается броситься в Ангару, тем самым, убивая и себя, и своего еще не родившегося малыша. Во всем этом, безусловно, виноват Андрей Гуськов. Этот момент и является той карой, которой высшие силы могут наказать преступившего все нравственные законы человека. Андрей обречен на мучительную жизнь. Слова Настены: «Живи и помни», - будут до конца дней стучать в его воспаленном мозгу.

Но нельзя полностью винить и Андрея. Не будь этой страшной войны, ничего такого, наверное, не случилось бы. Гуськов и сам не хотел этой войны. Он с самого начала знал, что она ему ничего хорошего не принесет, что его жизнь будет сломана. Но он, наверное, и не предполагал, что будет сломана жизнь
Настены и их неродившегося ребенка. Жизнь сделала так, как ей было угодно.

Итогом войны для семьи Андрея Гуськова стали три разбитые жизни. Но, к сожалению, таких семей было немало, многие из них разрушились.

Война унесла очень много жизней. Не будь ее, в нашей стране не было бы многих проблем. Вообще война - это ужасное явление. Она уносит много дорогих кому-то жизней, разрушает все, что создавалось великим и тяжелым трудом всего народа.

Мне кажется, что творчество таких писателей поможет нашим современникам не утратить нравственных ценностей. Повесть В. Распутина «Живи и помни», - это всегда шаг вперед в духовном развитии общества.

«У войны не женское лицо»

Вот как сказал о женщинах, участвующих в Великой Отечественной войне,
Роберт Рождественский:

Зенитчицы кричали

И стреляли...

И поднимались снова,

Впервые защищая наяву

И честь свою

(в буквальном смысле слова!)

И Родину,

И Москву.

«У войны не женское лицо» - этот тезис был верен на протяжении долгих столетий.

Пережить огонь, ужас войны способны очень сильные люди, поэтому принято считать войну мужским делом. Но трагизм, жестокость, чудовищность войны заключается в том, что вместе с мужчинами плечом к плечу встают и женщины, которые идут убивать и погибать.

Сущность войны противоречит человеческой природе, а тем более женской природе. Не было на свете еще ни одной войны, которую бы развязали женщины, никогда участие их в войне не считалось нормальным и естественным.

Женщина на войне - это неисчерпаемая тема. Именно этот мотив проходит через повесть Бориса Васильева «А зори здесь тихие...»

Героини этой повести очень разные. Каждая из них уникальна, обладает неподражаемым характером и неповторимой судьбой, сломанной войной. Этих молодых девушек объединяет то, что они живут ради одной цели. Эта цель - защитить Родину, защитить свои семьи, защитить близких им людей. А для этого необходимо уничтожить врага. Для некоторых из них уничтожить врага означает выполнить свой долг, отомстить за смерть близких и родных им людей.

Рита Осянина, потерявшая в первые дни войны мужа, производила впечатление очень твердой, сильной и уверенной в себе женщины, «у нее была работа, обязанность и вполне реальные цели для ненависти. А ненавидить она научилась тихо и беспощадно» Война разрушила семью и Жени Комельковой, которая, « несмотря на все трагедии, была чрезвычайно общительной и озорной» Но в её душе жила ненависть к фашистам, погубившим её семью и её саму. Молох войны пожирает все, не зная границ. Он разрушает жизнь людей.
Но он может уничтожить и душу человека, разрушив, нереальный.
Фантастический мир, живущий в ней. Галя Четвертак жила в придуманном ею мире, сказочном и прекрасном. Она «всю жизнь мечтала о сольных партиях, длинных платьях и всеобщем поклонении». Этот созданный ею мир она пыталась перенести в реальную жизнь, постоянно что-то выдумывая.

«Собственно, это была не ложь, а желание, выдаваемые за действительность». Но война, у которой» не женское лицо», не пощадила хрупкий мир девушки, бесцеремонно вторгнувшись в него и разрушив его. А разрушение его всегда чревато страхом, с которым не смогла справиться молодая девушка. Страх же всегда преследует человека на войне: «Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне». Война пробуждает в душе человека не только страх -она обостряет все человеческие чувства. Женские сердца особенно чувственны и нежны. Рита Осянина внешне кажется очень твердой и строгой, но внутри это трепетный, любящий, переживающий человек. Её предсмертным желанием было позаботиться о сыне.
«Сыночек у меня там, три годика. Аликом зовут, Альбертом. Мама очень больна, долго не проживет, а отец мой без вести пропал». Но добрые человеческие чувства теряют смысл. Война повсюду устанавливает свою извращённую логику. Здесь любовь, жалость, сочувствие, желание помочь могут принести смерть тому человеку, в чьей душе зарождаются эти чувства. Лиза
Бричкина, ведомая любовью и желанием помочь людям, гибнет в болоте. Война всё расставляет по местам. Она изменяет законы жизни. То, что никогда не могло бы произойти в мирной жизни, случается на войне. Лиза Б., выросшая в лесу, знавшая и любившая природу, чувствовавшая себя в ней уверенно и комфортно, свой последний приют находит именно здесь. Её чистая душа, излучающая уют и тепло, тянущаяся к свету, скрывается от него навсегда.
«Лиза долго видела это синее прекрасное небо. Хрипя, выплёвывала грязь и тянулась, тянулась к нему, тянулась и верила». Соня Гурвич, стремившаяся доставить человеку радость, ведомая лишь чистым порывом души, наталкивается на немецкий нож. Галя Четвертак рыдает над убитой подругой, когда нельзя плакать. Ее сердце переполнено лишь жалостью к ней. Именно так Васильев пытается подчеркнуть противоестественность и чудовищность войны. Девушке со своими пламенными и нежными сердцами сталкиваются с бесчеловечностью и нелогичностью войны «У войны не женское лицо». Эта мысль пронзительно звучит в повести, отдаваясь с невыносимой болью в каждом сердце.

Бесчеловечность войны и противоестественность подчеркивается образом тихих зорь, символизирующих вечность и красоту в том краю, где рвутся тоненькие ниточки женских жизней «Положил ведь я вас, всех пятерых положил...». Васильев « убивает» девушек, чтобы показать невозможность существования женщин в условиях войны. Женщины на войне совершают подвиги, ведут в атаку, спасают от смерти раненых, жертвуя собственной жизнью. Они не думают о себе, спасая других. Чтобы защитить Родину и отомстить за родных им людей, они готовы отдать последние силы. «А немцы ранили ее вслепую, сквозь листву, и она могла бы затаиться, переждать и, может быть, уйти. Но она стреляла, пока были патроны. Стреляла лежа, уже не пытаясь убегать, потому что вместе с кровью уходили и силы». Они погибают, и теплота, любовь, таящаяся в их сердцах, навсегда ложатся в сырую землю:

Мы не ждали посмертной славы,

Не хотели со славой жить.

Почему же в бинтах кровавых

Светлокосый солдат лежит?

(Ю. Друнина. «Зинка»)

Предназначение женщины, дарованное ей природой, извращается в условиях войны. А женщина -- это хранительница очага, продолжательница рода, которая является символом жизни, тепла и уюта. Рыжая Комелькова с волшебными зелеными глазами и удивительной женственностью, кажется, просто создана для продолжения рода. Лиза Б., символизирующая дом, очаг, создано для семейно жизни, но этому не суждено сбыться... Каждая из этих девушек « могла нарожать детишек, а те бы внуков и правнуков, а теперь не будет этой ниточки. Маленькой ниточки бесконечной пряже человечества, перерезанной ножом». В этом заключается трагизм судьбы женщины на войне

Но мужчины, выжившие в войне на всегда останутся с вечным комплексом вины перед ними. Мужчины не смогли подарить им любовь, не смогли защитить их. Поэтому Васильев спрашивает, оправданы ли такие жертвы на войне, не слишком ли это дорогая цена победы, ведь утерянные ниточки женских жизней никогда больше не сольются с общей пряжей человечества? «Что же это вы, мужик мам наших от пуль защитить не могли? Что же это вы со смертью их оженили, а сами целенькие?» Вы повести Б. Васильева «А зори здесь тихие» мы можем посмотреть на войну глазами женщины. Истинное восхищение вызывают подвиги женщин, которые становятся еще более значимыми, так как совершены хрупкими созданиями.

Я читала воспоминания одной женщины, она рассказывала о том, что во время войны как-то вышла из дома, а когда вернулась, на его месте увидела лишь огромную яму-последствие сброшенной немецким самолетом бомбы. Погибли муж и дети. Не было смысла продолжать жить, и эта женщина пошла на фронт в штраф батальон, надеясь погибнуть. Но выжила. После войны у нее снова появилась семья, но наверняка ничто никогда не заглушит ту боль, которую причинила война. И, наверное, каждая женщина, пережившая войну, всю оставшуюся жизнь не сможет от нее освободиться. Часть ее души на всегда останется там...

Женщины, сложив свои головы ради великого дела, сделали победу возможной, приблизили ее. Но гибель каждой женщины на войне это трагедия.
Вечная слава и память им!

«Война - жесточе нету слова...»

В произведениях наших писателей - солдатов, прошедших эту войну, показаны самые разные люди и борьба каждого из них с врагами. Их произведения -- это реальность войны. Перед нами предстают люди, неожиданно выхваченные войной из мирной жизни и знающие о ней только по книгам.

Сталкиваясь каждый день с мучительными нравственными проблемами, они должны немедленно решать их, и от этого решения часто зависит не только их собственная судьба, но и жизни других людей.

В повести Ю. Бондарева «Последние залпы» лейтенанту Алешину идти по передовой под трассами и огнем танков страшно, но он даже не представляет себе, как можно не выполнить приказ, в то время как солдат Ремешков начинает умолять командира не посылать его под этот огонь. Желание жить побеждает в таком человеке все нравственные понятия о долге по отношению к своим товарищам и Родине. Но я думаю, что мы не вправе осуждать этих людей, не испытав то же, что и они. Право на это имеют лишь люди, оказавшиеся в той же ситуации, но не забывшие о своей чести.

Ни на минуту не забывает о своих подчиненных и капитан Новиков. Ему, как и Борису Ермакову из повести «Батальоны просят огня», приходится быть иногда даже жестоким по отношению к нескольким во имя многих. Разговаривая с лейтенантом Ерошиным, Борис понимает, что суров к нему, но никакого раскаяния не ощущает: «на войне нет места сантиментам». Капитан Новиков мог бы взять с собой на передовую любого другого, а не Ремешкова, но он берет именно его, несмотря на все просьбы. И назвать его бессердечным в данном случае просто невозможно: на нем лежит ответственность за столько жизней, что жалость к трусу выглядит просто несправедливостью. На войне рисковать жизнью одного человека ради многих - оправданно. Другое дело, когда на гибель обрекаются сотни людей, выполнявших свой долг с верой в то, что помощь придет, и не дождавшихся ее потому, что гораздо удобнее оказалось использовать их в роли «отвлекающих внимание немцев», чем продолжать наступление вместе сними. И полковник Иверзев, и Гуляев принимают этот приказ без протеста, и, хотя приказ есть приказ, это их не оправдывает.
Ведь самое главное - то, что они, получается, просто обманули людей, которые им верили. И умирать без веры было самое ужасное. Поэтому, я думаю, люди, которые пытались убежать от ползущих прямо на них танков, не могут быть подвергнуты нашему осуждению. Они имели на это право, потому что считали свою гибель бессмысленной. На самом деле «никакие из человеческих мук не бессмысленны в этом мире, тем более солдатские муки и солдатская кровь», так думал лейтенант Ивановский из повести В. Быкова «Дожить до рассвета», но он понимал, что уже обречен, в то время как люди из батальона
Бориса Ермакова не верили в свою гибель.

В той же повести Ю. Бондарева описывается еще один случай, подчеркивающий бесценность жизни человека на войне. Жорка Витьковский приводит к командиру пленного власовца, который стрелял в своих, русских.
Конечно, пощады ему не видать. «Пощадите меня...еще не жил я...Не своей волей...У меня жена с ребенком...Товарищи...» - умоляет пленник, но никто его даже не слушает. Батальон в таком тяжелом положении, что командирам просто не до жалости к человеку, предавшему свою Родину, их не интересует, по какой причине он это сделал. Ни Жорка, расстрелявший этого власовца, ни
Борис, отдавший этот приказ, никакой жалости к нему не испытывают.

Проблема нравственного выбора.

Возможно, через много лет люди вновь вернутся к теме Великой
Отечественной войны. Но они смогут восстановить события, лишь изучив документы, мемуары. Это будет потом...

А сейчас ещё живы те, кто мужественно встал на защиту нашей страны летом
1941 года. Ещё свежи воспоминания об ужасах войны в их сердцах. Таким человеком можно назвать и Василя Быкова.

В. Быков изображает войну и человека на войне - «без прикас, без бахвальства, без лакировки, - какова она есть». В его произведениях нет напыщенности, излишней торжественности.

Автор пишет о войне как очевидец, как человек, испытавший и горечь поражений, и тяжесть потерь и утрат, и радость победы. Его, по собственному признанию, интересует не технология боя, а нравственный мир человека, поведение его на войне в кризисных, трагических, безвыходных ситуациях. Его произведения объединяет одна общая идея - идея выбора. Выбора между смертью, но смертью героя, и трусливым, жалким существованием. Писателя интересует то жестоко -суровое испытание, которое должен пройти каждый из его героев: сможет ли он не щадить себя, чтобы выполнить свой долг перед
Родиной, свои обязанности гражданина и патриота? Война и была такой проверкой человека на прочность идейную и моральную.

На примере повести Быкова «Сотников» мы рассмотрим трудную проблему героического выбора. Два главных героя, два партизана... Но как они различаются по своему мироощущению!

Рыбак - бывалый партизан, рисковавший своей жизнью не один раз.
Сотников, вызвавшийся на задание отчасти из-за своего самолюбия. Больной, он не захотел рассказать об этом командиру. Рыбак спросил, почему он смолчал, тогда, как два других отказались, на что Сотников ответил: «Потому и не отказался, что другие отказались».

С первых строк повести, кажется, что оба героя до самого конца будут играть положительную роль. Они храбры, готовы пожертвовать своей жизнью ради цели, с самого начала чувствуется их довольно доброе отношение друг к другу. Но постепенно ситуация начинает меняться. Быков медленно раскрывает характер Рыбака. Первые признаки чего-то настораживающего появляются в сцене разговора с деревенским старостой. Рыбак собрался расстрелять старика, но, узнав, что не ему первому это пришло в голову, тушуется («... он не хотел уподобляться кому-то. Свои намерения он считал справедливыми, но, обнаружив чьи-то, похожие на свои, воспринимал собственные уже в несколько другом свете»). Это первый штрих в формировании образа Рыбака.

Ночью Рыбак и Сотников натыкаются на полицаев. Поведение Рыбака - второй штрих. Быков пишет: «Как всегда, в минуту наибольшей опасности каждый заботился о себе, брал свою судьбу в собственные руки. Что до Рыбака, то который уже раз за войну его выручали ноги». Сотников отстает, попадает под обстрел, а его напарник бежит, спасая свою шкуру. И лишь одна мысль заставляет Рыбака вернуться: он думает о том, что он скажет товарищам, которые остались в лесу...

На исходе ночи партизаны доходят до очередной деревеньки, где их прячет женщина с детьми. Но и тут их обнаруживают полицаи. И снова одна мысль у
Рыбака: «... вдруг ему захотелось, чтобы первым поднялся Сотников. Все - таки он ранен и болен, к такому же именно он кашлем выдал обоих, ему куда с большим основанием годилось сдаваться в плен». И выбраться с чердака его заставляет лишь страх перед смертью. Штрих третий.

Самым же ярким, содержательным эпизодом является сцена допроса. И как же различается поведение героев!

Сотников мужественно терпит пытки, но даже мысль не промелькнула в его голове о том, чтобы предать товарищей. Сотников не боится ни смерти, ни своих мучителей. Он не только пытается взять на себя вину других и тем спасти их, - для него важно достойно умереть. Его главная цель - положить душу «за други своя», не стараясь купить себе мольбами или предательством недостойную жизнь.

А Рыбак? С самого начала допроса он лебезит перед следователем, с готовностью отвечает на вопросы, хотя и пытается приврать. Рыбак, всегда прежде находивший выход из любого положения, пытается перехитрить врага, не понимая, что, встав на подобный путь, он неминуемо придет к предательству, потому что собственное спасение уже поставил выше законов чести, товарищества. Оказавшись в безвыходной ситуации, Рыбак перед лицом неминуемой смерти струсил, предпочтя звериную жизнь человеческой смерти.

Когда следователь Портнов предлагает ему стать полицаем, Рыбак задумывается над этим. «Сквозь минутное замешательство в себе он вдруг ясно ощутил свободу, простор, даже легкое дуновение свежего ветра в поле». Он стал лелеять надежду на то, что ему удастся бежать. В подвале герои снова встречаются. Рыбак просит Сотникова, чтобы тот подтвердил его показания. В его голову прокрадывается позорная мысль: «... если Сотников умрет, то его,
Рыбака, шансы значительно улучшатся. Он сможет сказать, что вздумается, других здесь свидетелей нет». Он понимал всю бесчеловечность своих мыслей, но то, что ему от этого будет лучше, затмевало все «против». Рыбак утешал себя тем, что, если вывернется, рассчитается за жизнь Сотникова и за свои страхи.

И вот наступает день казни... Вместе с партизанами на виселицу должны пойти и ни в чем не повинные люди: женщина, укрывавшая их, деревенский староста, еврейская девочка Бася. И тогда Сотников принимает единственное верное для себя решение. На ступенях виселицы он признается в том, что является партизаном, что это он прошлой ночью ранил полицая. Рыбак же полностью раскрывает свою сущность, делая отчаянную попытку сохранить свою жизнь. Он соглашается стать полицаем... Но это ещё не все. Рыбак переступает последнюю грань, когда собственноручно убивает своего товарища.

Финал повести. Рыбак решает повеситься. Его мучает совесть, которую он не смог заглушить. Спасая себя, он не только казнит бывшего товарища - у него не хватает решимости даже на иудину смерть: символично, что повеситься он пытается в уборной, даже в какой - то миг почти готов броситься головой вниз - но не решается. Однако духовно Рыбак уже мертв («И хотя оставили в живых, но в некотором отношении также ликвидировали»), и самоубийства все равно не спасло бы его от позорного клейма предателя.

Но даже тут Быков показывает нам, что раскаяние не было искренним: решив умереть, Рыбак не может расстаться со столь ценной для него жизнью, ради которой он предал самое святое - воинскую дружбу и свою честь.

Герои Василя Быкова преподают нам уроки чести, мужества, человечности.
Человек всегда должен делать выбор - война делает этот выбор трагическим.
Но суть остается той же, она не меняется, так как любимые герои Быкова следуют лишь зову своего сердца, поступают честно и благородно. И только тогда человека можно назвать «героем» в самом лучшем смысле этого слова.

«Никакой человек... не может быть средством или орудием ни для блага другого лица, ни для блага целого класса, ни, наконец, для так называемого общего блага», - писал Владимир Соловьев. На войне люди становятся именно таким средством. Война - это убийство, а убивать - значит нарушать одну из заповедей Евангелия - убивать безнравственно.

Поэтому на войне встает еще одна проблема - сохранить человеческое достоинство. Однако многим помогает выжить, остаться сильным духом и верующим в достойное будущее именно идея - никогда не предать собственных принципов, сохранить в себе человечность и нравственность. И если человек воспринял эти законы как цель своей жизни и ни разу не нарушил их, ни разу не « положил совесть в карман», то ему легче будет выжить на войне.
Примером такого человека является герой повести Вячеслава Кондратьева
«Сашка».

Он, бывая в сложнейших ситуациях, нередко вставал перед тяжелейшим выбором, но всегда оставался человеком и выбирал нравственность.

Сашка живет честно, так, чтобы «людям в глаза посмотреть не стыдно было». Он отзывчив, человечен, готов идти на смерть, если это поможет другому. Доказательством этих качеств Сашки являются все его поступки.

Например, заслуживает глубокого уважения то, что он полез под пули, чтобы достать ротному валенки, сочувствуя своему командиру, которому приходится ходить в мокрых сапогах: « Для себя ни за что бы не полез, пропади пропадом эти валенки. Но ротного жалко!»

Сашка считает себя ответственным и за товарищей по роте. Для этого он опять же рискует.

Герой повести великодушно спасает от неприятностей возможно, и трибунала
-- своего вспыльчивого, но честного и хорошего товарища лейтенанта
Володьку, принимая его вину на себя.

Удивительно настойчиво и честно держит Сашка слово. Он никак не может нарушить данное им обещание. «Пропаганда»,- бурчит немец. «Какая тебе пропаганда! - возмущается Сашка. - Это у вас пропаганда! А у нас правда».
Сашка обещал, что листовка, в которой сказано, что советское командование гарантирует жизнь, питание и человеческое обращение сдавшимся в плен немцам, - правда. А раз сказал, Сашка обязан выполнить свое обещание, как бы сложно это ни было.

Именно поэтому он нарушает приказ комбата, не расстреляв немца, отказывающегося давать показания, а невыполнение приказа ведет к трибуналу.

Понять такой поступок никак не может Толик, который считает: «Наше дело телячье - приказали - исполнил!» Но Сашка не «теленок», не слепой исполнитель. Для него главное не просто исполнить приказ, а решить, как лучше выполнить сверхзадачу, ради которой и отдал приказ. Именно поэтому
Сашка так ведет себя в ситуации, когда немцы неожиданно прорвались в рощу.
«В середке пятачка столпилось их битая - перебитая рота около раненного в ногу политрука. Тот размахивал карабином и кричал:

Ни шагу! Назад ни шагу!

Приказ ротного - отойти в овраг! - крикнул Сашка. - А оттуда ни шагу!» Сашка не может не сдержать слово и тогда, когда обещает раненому спасти его: « Слышишь? Пойду я. Ты потерпи, я мигом. И санитаров пришлю. Ты верь мне... верь». И как же может Сашка обмануть раненого человека, который верит ему? Раненный в руку, не просто посылает санитаров, а идет вместе с ними, под пулями, боясь, что стерлась его пометка на земле, что не найдут санитары человека, которому Сашка обещал!

Совершая все эти удивляющие своей добротой, отзывчивостью и человечностью поступки, Сашка не только не требует, чтобы его благодарили за это, но даже и не думает о том. Для него это просто естественно - помогать людям, рискуя собственной жизнью.

Но ошибается тот, кто думает, что Сашка, совершая эти поступки, не боится и ему не хочется жить. А Сашка «ив наступления, и в разведке - все это ведь через силу, превозмогая себя, заколачивая страх и жажду жить вглубь, на самое донышко души, чтоб не мешали они делать ему то, что положено, что надо».

Однако не все смогут всегда поступать так, как Сашка. Порой люди ожесточаются на войне, не всегда делают правильный выбор. Этому свидетельствуют сотни примеров.

Таким образом, человек на войне постоянно стоит перед выбором: сохранение своей жизни или собственного достоинства, преданность идее или самосохранение.

Заключение.

В центре художественного мира писателя остается человек в пространстве и времени войны. Обстоятельства, сопряженные с этим временем и пространством, побуждают и вынуждают человека к подлинному бытию. В нем есть то, что вызывает восхищение, и то, что отвращает и страшит. Но и то и другое - подлинно. В этом пространстве выбран тот скоротечный час, когда человеку не за что и не за кого спрятаться, и он - действует. Это время движения и действия. Время поражения и победы. Время сопротивления обстоятельства во имя свободы, человечности и достоинства.

К сожалению, и в мирной жизни человек не всегда остается человеком.
Возможно, прочитав некоторые произведения военной прозы, многие задумаются над вопросом человечности и нравственности, поймут, что оставаться человеком -самая достойная цель жизни.

Наша страна одержала победу над Германией только благодаря смелости народа, его терпению и страданиям. Война искалечила жизнь каждого, кто хоть какое-то отношение к ней имел. Не только Великая Отечественная война принесла столько страданий. Сегодня такие же страдания причиняет и война в
Чечне и в Ираке. Там гибнут молодые люди, наши ровесники, которые еще ничего не сделали ни для своей страны, ни для семьи. Даже если человек приходит с войны живым, он все равно не может жить обычной жизнью. Тот, кто когда - либо убивал, даже не по своей воле, уже никогда не сможет жить как обычный человек, недаром их называют «потерянным поколением».
Я считаю, что войны не должно быть вообще никогда. Она только приносит боль и страдания. Все нужно улаживать мирным путем без крови и слез, страданий и горя.

В парке у Мамаева кургана.

В парке у Мамаева кургана

Посадила яблоню вдова,

Прикрепила к яблоне дощечку,

На дощечке вывела слова:

«Муж мой был на фронте лейтенантом,

Он погиб в 42 году,

Где его могила, я не знаю,

Так сюда поплакать я приду».

Посадила девушка березку:

«Своего не знала я отца,

Знаю только, что он был матросом

Знаю, что сражался до конца».

Посадила женщина рябину:

«В госпитале умер он от ран,

Но свою любовь я не забыла

Потому хожу я на курган».

Пусть с годами надписи сотрутся

Будет к солнцу дерево тянуться

И весною птицы прилетать.

И стоят деревья, как солдаты,

И в буран стоят они, и в зной.

С ними те - погибшие когда-то,

Оживают каждою весной.

(Инна Гофф).

Список литературы:

1. Агеносов В.В. «Русская литература ХХ века» - учебник для общеобразовательных учебных заведений. Москва «Дрофа» 1998г.

2. Крупина Н.Л. «Литература в школе» - научно-методический журнал.

Москва «Алмаз-пресс» 272000г.

3. Крупина Н.Л. «Литература в школе» - научно-методический журнал.

Москва «Алмаз-пресс» 372000г.

4. Духан Я.С. Великая Отечественная Война в прозе 70-80-х годов.

Ленинград «Знание» 1982г.

5. Михаил Сильников. Во славу павших, во имя живущих. Москва «Молодая гвардия», 1985г.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Муниципальное общеобразовательное учреждение

основная общеобразовательная школа п. Бакшеево

Шатурского муниципального района

Московской области

Круглый стол учителей русского языка и литературы по теме:

«Великая Отечественная война в произведениях

поэтов и писателей конца 20 – начала 21 века».

Доклад:

«…Если в мире нет ничего человеческого, если в нем отсутствуют милосердие и благодарность – единственным достойным путем остается путь одинокого подвига, не нуждающегося в награде…»

(Н. Мандельштам).

(Выступление на РМО учителей русского языка и литературы)

Скоренко Наталья Николаевна-

учитель русского языка и литературы

2014 г.

Изображение подвига человека на войне является традиционным еще со времен “Слова о полку Игореве” и “Задонщины”. Личный героизм солдата и офицера в романе Л. Толстого “Война и мир” порождает “скрытое тепло патриотизма”, ломавшее “хребет врагу”.

Но в русской литературе XX века – начала ХХ1 века подвиг человека на войне изображается не только через борьбу с врагом и победу над ним, но и через борьбу каждого человека на войне с самим собой в ситуации нравственного выбора и победу над самим собой, в период, когда, порой, от действия каждого человека зависела цена победы. Начавшаяся Великая Отечественная война для советских людей стала и “народной войной”. На протяжении всей истории России любые посягательства на российскую независимость и целостность вызывали общенародный протест и стойкое сопротивление. И в этой войне весь советский народ, редкими исключениями, поднялся на войну с врагом, олицетворением которого был германский фашизм. Среди прошедших войну было много будущих поэтов и писателей: Ю. Бондарев, В. Быков, К. Воробьев, Б. Васильев, В. Астафьев, Д. Самойлов, С. Орлов, С. Гудзенко, Б. Окуджава. В основном их произведения были напечатаны уже после смерти Сталина, а многие пробы пера получали резкую критику за то, что они показали не столько мощь государства и оружия, сколько страдания и величие человека, брошенного в пекло войны.

Тема Великой Отечественной, появившись с самого начала войны в русской (советской) литературе, до сих пор волнует как писателей, так и читателей. К сожалению, постепенно уходят из жизни авторы, которые знали о войне не понаслышке, но они оставили для нас в талантливых произведениях своё проникновенное видение событий, сумев передать атмосферу горьких, ужасных и вместе с тем торжественных и героических лет. Писатели-фронтовики – это целое поколение мужественных, совестливых, многое испытавших, одаренных личностей, перенесших военные и послевоенные невзгоды. Писатели-фронтовики являются теми авторами, которые в своих произведениях выражают точку зрения, что исход войны решает герой, сознающий себя частицей воюющего народа, несущий свой крест и общую ношу.

Вот как отозвалась на события тех памятных времен наша современница – Татьяна Кобахидзе (Харьков. 2011 г)
Нам память по наследству от дедов,
Как эстафету временем вручает.
Давным - давно в тумане тот пожар,
Закатом алым в небесах пылает.
Клин журавлей, летящий в облака,
Остался кадром прожитого фильма.
Волненьем дышит вся наша земля,
Им салютуют Родина-Отчизна
За каждую не прожитую жизнь,
Мы в должниках останемся на веки.
Пусть эхом разлетится эта быль
И расцветут все маки на планете!
Прохладой дышит в небе синева
И с гордостью срываются слезинки.
Поклон Вам низкий, низкий от меня
Пусть вечность не погасит Ваши жизни!

Что гибель нам? Мы даже смерти выше.
В могилах мы построились в отряд
И ждем приказа нового. И пустьо
Не думают, что мертвые не слышат,
Когда о них потомки говорят. Николай Майоров

Романы Бориса Полевого "Глубокий тыл" и повесть "Доктор Вера" посвящены событиям Великой Отечественной войны, героическим действиям советских людей в тылу и на оккупированной врагом территории.

Прототипом героини повести «Доктор Вера» Б. Полевого стала Лидия Петровна Тихомирова - ординатор первой городской больницы г. Калинин.

Повесть Бориса Полевого "Доктор Вера" может, пожалуй, показаться остроприключенческим произведением. Но она лишний раз подтверждает давно уже установленный советской литературой факт, что жизнь порою создает такие ситуации, а человек в своем служении делу коммунизма поднимается на такие высоты подвига, какие не родит и яркая творческая фантазия. Как и в "Повести о настоящем человеке", писатель рассказывает в новой книге о конкретном, живом герое, о реальных событиях, происшедших в дни Великой Отечественной войны. На этот раз героиня книги - молодой хирург, женщина трудной судьбы, оставшаяся с ранеными в оккупированном городе, в госпитале, который не успели эвакуировать.

Эта повесть в ненаписанных письмах начинается со страшного сюжета. Будто в замедленной съемке бегут люди, волоча свои пожитки и хватая детей, бегут за реку, куда еще есть отступление, и бег этот подобен мощной струе крови, выбивающейся из разорванной артерии большого организма... Одна она - Вера Трешникова - стоит и провожает их всех взглядом, а ледяной зимний ветер задирает полу ее пальто, из под которого виден белый халат. Она - советский врач, которого в руинах госпиталя, развернутого в спешке гражданской эвакуации прямо в подвалах бывшей больницы, ждут десятки раненых, ждут двое ее помощников - нянечка и сестра-хозяйка, и двое ее детей. Она же ждет момента, когда с другого берега реки Тьмы придут машины, чтобы эвакуировать ее подопечных, но мост взрывают и последние пути к отступлению отрезаны. Теперь они на оккупированной немцами территории. Теперь они сами за себя.
Фашистское командование назначает ее начальником гражданского госпиталя. В течение долгих месяцев оккупации она, спасая раненых, ведет опасную дуэль с гестапо и оккупационными властями, живет двойной жизнью, не роняя при этом чести и достоинства советского человека. В госпиталь приносят тяжело раненного командира дивизии Сухохлебова, коммунист, во многом напоминающий комиссара Воробьева из «Повести о настоящем человеке» . Вера делает сложнейшую операцию, спасая его от смерти. Сухохлебов создает в госпитале подпольную группу. Спасая людей, рискуя каждую минуту своей жизнью и жизнью своих детей, которые остались вместе с ней, Вера повторно оперирует раненых бойцов, чтобы подольше задержать их в стенах больницы. Гитлеровцы начинают подозревать ее и назначают проверку всех больных. Доктор Вера и ее помощники - фельдшер Наседкин, тетя Феня и другие - достают военным документы гражданских лиц. Накануне рождественской ночи диверсионная группа под руководством Сухохлебова взрывает здание, где собрались самые видные чины города, среди которых - бывшие актеры Ланская и ее муж. Ланская попадает в госпиталь. В городе начинаются массовые аресты. Арестовывают Наседкина. Вера пытается его спасти, просит помочь Ланскую, но та отказывается. Тогда доктор идет к коменданту города, но он приказывает ей явиться на публичную казнь патриотов. Среди осужденных Вера видит своего свекра и Наседкина. Но она побеждает вместе со своими соратниками, эта победа нравственная, основанная на добродетеле, милосердии к тем, кто нуждается в помощи. И победу эту приносит ей вера в большую и неминуемую победу сил мира и социализма над силами фашизма и войны. Читаем повесть и убеждаемся, что тема минувшей войны отнюдь не исчерпала себя в литературе, что и сейчас, спустя 70 лет, она звучит для нас современно и волнует не меньше, чем в произведениях, созданных по свежим следам войны.

Великая Отечественная война отражена в русской литературе XX – начала XXI веков глубоко и всесторонне, во всех своих проявлениях: армия и тыл, партизанское движение и подполье, трагическое начало войны, отдельные битвы, героизм и предательство, величие и драматизм Победы. Авторы военной прозы, как правило, фронтовики, в своих произведениях опираются на реальные события, на свой собственный фронтовой опыт. В книгах о войне писателей-фронтовиков главной линией проходит солдатская дружба, фронтовое товарищество, тяжесть походной жизни, дезертирство и геройство. На войне разворачиваются драматические человеческие судьбы, от поступка человека зависит порой его жизнь или смерть.

« Обелиск » - героическая белорусского писателя , созданная в . В за повести «Обелиск» и « » Быков был удостоен . В 1976 году повесть была . Можно ли считать героем учителя Мороза, если он ничего не совершил героического, не убил ни одного фашиста, а лишь разделил участь погибших учеников?

Как измерить геройство? Как определить, кто может считаться героем, а кто нет?

Герой повести приезжает на похороны сельского учителя Павла Миклашевича, с которым был шапочно знаком. Миклашевича очень любили дети, да и все жители вспоминают с большим уважением: «Хороший был коммунист, передовой учитель» , «Пусть его жизнь послужит для нас примером» . Однако на поминках выступает бывший учитель Ткачук, который требует вспомнить про некоего Мороза и не находит одобрения. По дороге домой главный герой расспрашивает Ткачука о Морозе, пытаясь понять, какое отношение тот имеет к Миклашевичу. Ткачук рассказывает, что Алесь Иванович Мороз был обыкновенным учителем, среди многочисленных учеников которого оказался и Миклашевич. Мороз заботился о ребятах так, будто они были его собственными детьми: провожал домой поздно вечером, заступался перед начальством, старался по мере сил пополнить школьную библиотеку, занимался самодеятельностью, двум девочкам купил ботинки, чтобы они зимой могли ходить в школу, а Миклашевича, боявшегося отца, поселил у себя дома. Мороз говорил, что старается сделать ребят настоящими людьми.

Во время Второй мировой войны территорию Белоруссии , и Ткачук вступил в партизанский отряд. Мороз же остался с детьми, тайно помогая партизанам, пока один из сельчан, ставший полицаем, не начал что-то подозревать и устроил в школе обыск и допрос. Обыск результатов не дал, но преданные Морозу ребята решили отомстить. Небольшая группа, включая самого Миклашевича, которому тогда было 15 лет, подпилила опоры у моста, где должна была проезжать машина с шефом полиции по прозвищу Каин. Уцелевшие полицаи, выбираясь из воды, заметили убегавших мальчишек, которые вскоре оказались в плену у немцев. Только Морозу удалось уйти к партизанам. Немцы объявили, что если Мороз сдастся им, они отпустят ребят. Он добровольно сдался немцам, чтобы поддержать учеников в тюрьме. Когда их вели на казнь, Мороз помог бежать Миклашевичу, отвлекая внимание конвоиров. Однако конвоир подстрелил Миклашевича, отец выходил его, но тот потом болел всю жизнь. Ребят и Мороза повесили. В честь детей поставили обелиск, а вот действия Мороза не считаются подвигом - он не убил ни одного немца, наоборот, записан как сдавшийся в плен. В то же время и ученики Мороза - юные мальчики, как все чистые и серьёзные мальчики всех времён , не умеют рассчитывать в своих поступках и совсем не слышат предостережений своего рассудка, они прежде всего действуют - опрометчиво, и оттого трагически.Повесть построена по схеме «рассказ в рассказе» и относится к направлению героической - один из основных персонажей повести Алесь Мороз поступает истинно героически, не попытавшись спастись, ибо для него в сложившейся ситуации другого достойного выхода просто-напросто не было, так как этот поступок не соотносился с какими-то отвлечёнными правилами поведения, а наоборот - с его пониманием человеческого и учительского долга. Повесть отражает достойную жизнь достойных благородных людей, которые в своей сущности не могут изменить себе и своим принципам; отражает те неизвестные подвиги и героизм, которые не были занесены в наградные листы и отмечены обелисками: «Это - малая частица поистине народного сопротивления врагу в годы войны, это художественный образ человеческого отказа жить по-волчьи, по законам фашистского «нового порядка».

Гражданское и личное, веселье и радость от победы и горечь от невосполнимых потерь, патетические и лирические интонации соединяются нераздельно в военной драме по повести Виктора Смирнова «Обратной дороги нет».

Сбежавший из концлагеря майор Топорков присоединяется к партизанскому отряду. Вместе с командиром отряда Топорков собирается поддержать восстание заключенных в том самом концлагере, для чего им необходимо передать оружие. Отряд начинает собирать обоз, который отправится на помощь томящимся в застенках. Но для успешной операции им необходимо выявить предателя в своем стане. Для обмана врага они снаряжают второй обоз, на долю которого выпадает отвлечение внимания шпионов и доносчика. И вот идёт по Полесью, через чащобы и болота, по немецким тылам партизанский обоз, преследуемый по пятам немецкими егерями, отвлекая на себя силы фашистов и обратной дороги у него нет. В ходе операции бойцы теряют одного за другим товарищей.

Будет ли оправдан план, исполнение которого далось такой большой ценой?

Перечитывая роман Петра Проскурина «Исход», невольно ощущаешь, как боль, горе каждого человека сплачивает в борьбе в общим врагом. Герои Проскурина – вчерашние учителя, врачи, рабочие. Комендант Ржанска Зольдинг в жажде избавиться от кошмара будет искать неведомого Трофимова, как человека-легенду, как источник всех его бед. А тот остался скромным, обычным человеком. Разве нельзя назвать подвигом поступок Скворцова – бывшего учителя-, который добровольно пошел на смерть – он явился к коменданту Зольденгу, чтобы убедить его рассредоточить силы, оцепившие отряд, решиться на операцию по уничтожению партизан. Муками и кровью убеждал Скворцов коварного врага. Он позволил экспериментировать на себе этому «эстету-карателю». Комендант слепо поверил Владимиру Скворцову, поведшему фашистский отряд в ловушку. Скворцов идет в колонне врагов в лес с ощущением бесконечности народной жизни. Он видит обреченными эти сотни вражеских солдат с их оружием. С их командиром. Они уже мертвецы здесь, на этой земле. Вытесняя все страхи, его сознание заполняет одна мысль-размышление: «...И если бы он не был так опустошен сознанием выполненного последнего своего дела в жизни, он верно бы заплакал от жалости к себе, и от обреченности, и оттого, что сырая, пахучая земля под ним слегка теплилась и он всем телом чувствовал живое и глубокое тепло». Большого обобщающего смысла полна последняя сцена: Скворцов умирает среди минного поля, среди падающих на вражескую колонну деревьев, скользя взглядом по Зольдингу, как мимо ненужной вещи, а тому как раз нужно было видеть в Скворцове судорожный страх смерти. Тогда он не был бы обманут в своих, как ему казалось, глубочайших познаниях души русского человека. Но, увы, ампутировав у Зольдинга, как химеру, совесть, душу, фашизм сделал зловещей игрушкой его ум. Так закончился поединок звериного индивидуализма и одинокого подвига, не нуждающегося в награде…

Чем дальше от нас война, тем больше осознаем мы величие народного подвига. И тем больше - цену победы. Вспоминается первое сообщение об итогах войны: семь миллионов погибших. Потом надолго войдет в оборот другая цифра: двадцать миллионов погибших. Совсем недавно названо уже двадцать семь миллионов. А сколько искалеченных, изломанных жизней! Сколько несостоявшихся счастий, сколько нерожденных детей, сколько слез материнских, отцовских, вдовьих, детских было пролито! Особо следует сказать о жизни на войне. Жизни, которая, естественно, включает в себя бои, но только к боям не сводится.

Дети войны. Они встретили войну в разном возрасте. Кто-то совсем крохой, кто-то подростком. Кто-то был на пороге юности. Война застала их в городах и маленьких деревнях, дома и в гостях у бабушки, в пионерском лагере, на переднем крае и в глубоком тылу. До войны это были самые обыкновенные мальчишки и девчонки. Учились, помогали старшим, играли, бегали-прыгали, разбивали носы и коленки. Их имена знали только родные, одноклассники да друзья. Пришел час – они показали, каким огромным может стать маленькое детское сердце, когда разгорается в нем священная любовь к Родине и ненависть к врагам.

Среди наиболее заметных писателей-фронтовиков второй половины XX века можно назвать писателя Вячеслава Леонидовича Кондратьева (1920-1993). Его простая и прекрасная повесть «Сашка», напечатанная еще в 1979 году в журнале «Дружба народов» и посвященная «Всем воевавшим подо Ржевом – живым и мертвым» – потрясла читателей. Повесть «Сашка» выдвинула Вячеслава Кондратьева в ряд ведущих писателей фронтового поколения, для каждого из них война была своя. В ней писатель-фронтовик рассказывает о жизни обычного человека на войне, нескольких днях фронтовой жизни. Сами бои составляли не главную часть жизни человека на войне, а главным был быт, неимоверно трудный, с огромными физическими нагрузками, тяжелый быт. 1943 год. Бои подо Ржевом. С хлебом плохо. Нет курева. Нет боеприпасов., Грязь. Через всю повесть проходит основной мотив: битая-перебитая рота. Почти совсем не осталось однополчан-дальневосточников. Из ста пятидесяти человек в роте осталось шестнадцать. «Все поля в наших», - скажет Сашка. Вокруг ржавая, набухшая красной кровью земля. Но бесчеловечность войны не смогла обесчеловечить героя. Вот он полез, чтобы снять с убитого немца валенки. «Для себя ни за что бы не полез, пропади пропадом эти валенки! Но Рожкова жалко. Его пимы насквозь водой пропитались - и за лето не просушишь.» Хочется выделить самый главный эпизод повести - историю с пленным немцем, которого не может Сашка, выполняя приказ, пустить в расход. Ведь написано было в листовке: «Обеспечена жизнь и возвращение после войны». И Сашка обещал немцу жизнь: «Тех, кто спалил деревню, поджигателей этих стрелял бы Сашка безжалостно. Если б попались». А как в безоружного? Очень много видел Сашка смертей за это время. Но цена человеческой жизни не уменьшилась от этого в его сознании. Лейтенант Володько скажет, когда услышит историю про пленного немца: «Ну, Сашок, ты человек!». А Сашка ответит просто: «Люди же мы, а не фашисты». В бесчеловечной, кровавой войне человек остается человеком, а люди - людьми. Об этом и написана повесть: о страшной войне и сохраненной человечности. Десятилетия не ослабили интереса общества к этому историческому событию. Время демократизма и гласности, осветившее светом правды многие страницы нашего прошлого, ставит перед историками и литераторами новые и новые вопросы. Не принимая лжи, малейшей неточности в показе исторической наукой минувшей войны, ее участник, писатель В. Астафьев сурово оценивает сделанное: «К тому, что написано о войне, я, как солдат никакого отношения не имею, я был совершенно на другой войне. Полуправда нас измучила».

Повесть о Сашке стала повестью о всех фронтовиках, мучимых войною, но сохранивших свое человеческое лицо даже в невозможной ситуации. А затем следуют повести и рассказы, объединенные сквозной темой и героями: «Дорога в Бородухино», «Житье-бытье», «Отпуск по ранению», «Встречи на Сретенке», «Знаменательная дата». Произведения Кондратьева – это не просто правдивая проза о войне, это правдивые свидетельства о времени, о долге, о чести и верности, это мучительные раздумья героев после. Для его произведений характерна точность датировки событий, их географическая и топографическая привязка. Автор был там, где и когда были его герои. Его проза – свидетельства очевидца, её можно рассматривать как важный, хотя и своеобразный исторический источник, вместе с тем она написана по всем канонам художественного произведения.

Дети играют в войну.

Поздно кричать: « Не стреляй!»

Вот ты в засаде, а вот ты в плену…

Начал играть – так играй!

Все здесь как будто всерьез,

Только никто не умрет

Пусть понемногу крепчает мороз,

Враг наступает! Вперед!

Что б ни случилось, держись.

К вечеру кончится бой.

Дети уходят во взрослую жизнь…

Мамы зовут их домой.

Это стихотворение написал молодой московский поэт Антон Переломов в 2012 г

Мы еще очень много не знаем о войне, об истинной цене победы. Произведение

К. Воробьева рисует такие события войны, которые не до конца известны взрослому читателю и почти незнакомы школьнику. Герои повести Константина Воробьева «Это мы, Господи!» и повести «Сашка» Кондратьева очень близки по мировоззрению, возрасту, характеру, события обеих повестей происходят в одних и тех же местах, возвращают нас, говоря словами Кондратьева, «в самое крошево войны», в самые кошмарные и бесчеловечные ее страницы. Однако у Константина Воробьева другой, по сравнению с кондратьевской повестью, лик войны - плен. Об этом написано не так уж и много: «Судьба человека» М. Шолохова, «Альпийская баллада» В. Быкова, «Жизнь и судьба» В. Гроссмана. И во всех произведениях отношение к пленным неодинаково.

Нет ничего ценней тех произведений о войне, авторы которых сами прошли через нее. Именно они написали о войне всю правду, и, слава Богу, в русской советской литературе таких немало. Писатель Константин Воробьев сам был в плену в 1943 году, и поэтому повесть «Это мы, Господи!...» несколько автобиографичная. Рассказывается в ней о тысячах людей, оказавшихся в плену в годы Великой Отечественной войны. К. Воробьев описывает жизнь, или скорее существование, (потому что то, что мы привыкли называть жизнью, к пленным сложно отнести) пленных людей. Это были дни, тянувшиеся подобно векам, медленно и одинаково, и только жизни заключенных, как листья с осеннего дерева, падали с поражающей быстротой. То, действительно, было только существование, когда душа разлучалась с телом, и сделать ничего было нельзя, но это было существование еще и потому, что пленные были лишены элементарных человеческих условий для жизни. Они теряли человеческий вид. Теперь это были изнуренные голодом старики, а не пышущие молодостью, силой и отвагой солдаты. Они теряли своих товарищей, шедших вместе с ними по этапу, только из-за того, что те останавливались от дикой боли в раненой ноге. Фашисты убивали и убивали их за голодное пошатывание, убивали за поднятый окурок на дороге, убивали « ради спортивного интереса». К. Воробьев рассказывает ужасающий случай, когда пленным было позволено остановиться в деревне: двести голосов просящих, умоляющих, голодных кинулись на корзину с капустными листьями, что принесла щедрая старуха мать, « набросились на нее не желающие умереть от голода». Но раздалась пулеметная очередь - это конвойные открыли огонь по пленным, сбившимся в кучу.... То была война, то был плен, и так заканчивалось существование многих заключенных в плен обреченных людей. Главным героем К. Воробьев избирает молодого лейтенанта Сергея. Читатель практически ничего не знает о нем, пожалуй, лишь то, что ему двадцать три года, что есть у него любящая мать да маленькая сестренка. Сергей - это человек, которому удалось остаться человеком, даже при утрате человеческого облика, который выживал, когда, казалось, выжить было невозможно, который боролся за жизнь и держался за каждую крохотную возможность бежать...Он пережил тиф, его голова и одежда были полны вшей, вместе с ним на одних нарах ютились трое или четверо пленных. И он, однажды оказавшись под нарами на полу, куда сослуживцы скидывали безнадежных, впервые заявил о себе, заявил о том, что будет жить, будет бороться за жизнь во что бы то ни стало. Деля одну черствую буханку на сто маленьких кусочков, чтобы все было ровно и честно, питаясь одной пустой баландой, Сергей таил в себе надежду и мечтал о свободе. Не сдавался Сергей и тогда, когда в его желудке не было и грамма пищи, когда жестокая дизентерия мучила его Пронзителен тот эпизод, когда товарищ Сергея, капитан Николаев, желая помочь своему другу, очистил его желудок и сказал: «Больше в тебе нет ничего». Но Сергей, «чувствуя иронию в словах Николаева», протестовал, потому что « в нем и впрямь слишком мало чего осталось, но то, что там есть, в самой глубине души, не выпрыгнул с блевотиной Сергей» .Автор объясняет, почему Сергей оставался человеком на войне: «Это самое «то» можно вырвать, но только цепкими лапами смерти. Только «то» и помогает переставлять ноги по лагерной грязи, превозмогать бешеное чувство злобы... Оно заставляет тело терпеть до израсходования последней кровинки, оно требует беречь его, не замарав и не испаскудив ничем!» Однажды, на шестой день пребывания в очередном лагере, теперь уже в каунасском, Сергей попытался бежать, но был задержан и избит. Стал он штрафником, а значит, условия были еще бесчеловечнее, но не потерял Сергей веру в «последнюю возможность» и бежал вновь, прямо из поезда, мчавшего его и еще сотни других штрафников на издевательства, побои, пытки и, наконец, смерть. Он выпрыгнул из поезда со своим новым товарищем Ванюшкой. Прятались они в лесах Литвы, ходили по деревням, просили еду у мирных жителей и потихоньку набирали силы. Нет пределов храбрости и отваге Сергея, он рисковал жизнью на каждом шагу - встретиться с полицаями он мог в любой момент. А потом он остался один: Ванюшка попал в руки полицаев, и Сергей сжег дом, где мог находиться его товарищ. «Я избавлю его от мук и пыток! Я сам убью его»- решил он. Возможно, сделал он это, так как понимал, что потерял друга, хотел облегчить его страдания и не хотел, чтобы отнял жизнь у молодого парня фашист. Сергей был человек гордый, и чувство собственного достоинства помогало ему. Все-таки эсэсовцы поймали беглеца, и началось самое страшное: гестапо, камера смертников... О, как же это потрясает, что Сергей продолжал думать о жизни, когда существовать оставалось несколько часов. Может, и поэтому смерть в сотый раз отступила от него. Она отступила от него, потому что Сергей был выше смерти, потому что это «то»- духовная сила, которая не разрешала сдаваться, приказывала жить. Расстаемся мы с Сергеем в городе Шауляе, в новом лагере. К. Воробьев пишет строки, поверить которым сложно: «...И вновь в мучительном раздумье Сергей начал искать пути выхода на свободу. Находился Сергей в плену больше года, и неизвестно, сколько еще слова: «бежать, бежать, бежать!»- почти надоедливо, в такт шагам, чеканились в уме Сергея». К. Воробьев не написал, выжил Сергей или нет, но, на мой взгляд, знать это читателю необязательно. Надо лишь понимать, что оставался Сергей человеком на войне и останется им до последней своей минуты, что благодаря таким людям мы победили. Ясно, что были на войне предатели и трусы, но их затмевал сильный дух настоящего человека, который боролся за свою жизнь и за жизнь других людей, помня строки, похожие на те, что Сергей прочитал на стене паневежской тюрьмы:

Жандарм! Ты глуп, как тысяча ослов!

Меня ты не поймешь, напрасно разум сила:

Как это я из всех на свете слов

Милей не знаю, чем Россия?..

«Это мы, Господи!» - произведение такой художественной значимости, что, по словам В. Астафьева, «даже в незавершенном виде... может и должно стоять на одной полке с русской классикой». Что давало силы бороться измученным, больным, голодным людям? Ненависть к врагам, безусловно, сильна, но она не основной фактор. Все-таки главное - это вера в правду, добро и справедливость. А еще - любовь к жизни.

Великая Отечественная война – тяжелейшее из всех испытаний, какие когда-либо выпадали на долю нашего народа. Ответственность за судьбу Родины, горечь первых поражений, ненависть к врагу, стойкость, верность отчизне, вера в победу – все это под пером разных художников отлилось в неповторимые прозаические произведения.
Теме войны нашего народа с фашистскими захватчиками посвящена книга Виталия Закруткина «Матерь человеческая», написанная практически сразу после окончания Великой Отечественной войны. В своей книге автор воссоздал образ простой русской женщины, преодолевшей страшные удары судьбы.
В сентябре 1941 года гитлеровские войска далеко продвинулись в глубь советской территории. Многие области Украины и Белоруссии оказались оккупированными. Остался на занятой немцами территории и затерянный в степях хуторок, где счастливо жили молодая женщина Мария, ее муж Иван и их сын Васятка. Но война не щадит никого. Захватив ранее мирную и обильную землю, фашисты все разорили, спалили хутор, угнали людей в Германию, а Ивана и Васятку повесили. Одной Марии удалось спастись. Одинокой, ей пришлось бороться за свою жизнь и за жизнь своего будущего ребенка.
Страшные испытания не сломили эту женщину. Дальнейшие события повети раскрывают величие души Марии, ставшей воистину Матерью человеческой. Голодная, измученная, она совершенно не думает о себе, спасая девочку Саню, смертельно раненную фашистами. Саня заменила погибшего Васятку, стала частичкой той жизни Марии, которую растоптали фашистские захватчики. Когда девочка умирает, Мария едва не сходит с ума, не видя смысла своего дальнейшего существования. И все же она находит в себе силы для того, чтобы жить. С большим трудом преодолевая горе.
Испытывая жгучую ненависть к фашистам, Мария, повстречав раненого молодого немца, исступленно кидается на него с вилами, желая отомстить за сына и за мужа. Но немец, беззащитный мальчик крикнул: «Мама! Мама!» И сердце русской женщины дрогнуло. Великий гуманизм простой русской души предельно просто и ясно показан автором в этой сцене.
Мария ощущала свой долг перед людьми, угнанными в Германию, поэтому стала собирать урожай с колхозных полей не только для себя, но и для тех, кто, может быть, еще вернется домой. Чувство исполняемого долга поддерживало ее в тяжелые и одинокие дни. Скоро у нее появилось большое хозяйство, потому что на разграбленное и сожженное подворье Марии стекалось все живое. Мария стала как бы матерью всей окружающей ее земли, матерью, похоронившей мужа, Васятку, Саню, Вернера Брахта и совсем незнакомого ей, убитого на передовой политрука Славы. И хотя она перенесла смерть дорогих и любимых людей, ее сердце не очерствело, и Мария смогла принять под свой кров семерых ленинградских сирот, волею судеб занесенных на ее хутор.
Так и встретила эта мужественная женщина советские войска с детьми. И когда в сожженный хутор вошли первые советские солдаты, Марии показалось, что она родила на свет не только своего сына, но и всех обездоленных войной детей мира…
Книга В. Закруткина звучит как гимн русской женщине, прекрасному символу гуманизма, жизни и бессмертия рода человеческого.
Гражданское и частное, радость победы и горечь невосполнимых утрат, общественно-патетические и интимно-лирические интонации переплетаются в этих произведениях неразделимо. И все они – исповедь об испытаниях души на войне кровью и смертью, потерями и необходимостью убивать; все они – литературный памятник неизвестному солдату. Книга В. Закруткина звучит как гимн русской женщине, превосходному символу гуманизма, жизни и бессмертия рода людского.

Анатолий Георгиевич Алексин - известный русский писатель, чьи книги пользуются любовью у юных и взрослых читателей. Родился в Москве. Печататься начал рано, ещё будучи школьником, в журнале «Пионер» и в газете «Пионерская правда»

В России творчество А. Г. Алексина отмечено государственными наградами. Международный Совет по детской и юношеской литературе1 присудил ему диплом X. К. Андерсена. Книги Алексина переведены на многие языки народов ближнего и дальнего зарубежья.

Война не давала людям возможности и просто-напросто времени для проявления всех своих « разнокалиберных» качеств. На передовую позицию жизни выкатывались орудия главного калибра. Ими были каждодневная, будничная отвага и готовность жертвовать и терпеть. Люди становились чем-то похожи друг на друга. Но это не было однообразием и безликостью, а было величием.

«…Годы... Они долгие, когда ещё впереди, когда предстоят. Но если большая часть пути уже пройдена, они кажутся до того быстроходными, что с тревогой и грустью думаешь: «Неужели так мало осталось?» Я не был в этом городе очень давно. Раньше приезжал часто, а потом... всё дела, всё дела. На привокзальной площади я увидел те же осенние цветы в жестяных вёдрах и те же светлые машины, подпоясанные чёрными шашечками. Как прошлый раз, как и всегда... Будто не уезжал. «Куда вам?» - туго, с напряжением включив счетчик, спросил таксист.
- В город, - ответил я.
И поехал к маме, у которой (так уж случилось!) не был около десяти лет.»

Так начинается рассказ А.Г. Алексина «В тылу как в тылу». Это не просто рассказ, а рассказ-посвящение «Дорогой, незабвенной маме». Поражают стойкость, мужество, сила духа русской женщины. Действие происходит в суровые времена Великой Отечественной Войны. Главный герой – Дима Тихомиров, делится своими воспоминаниями о матери. Она была женщиной красивой, но верной своему мужу и сыну. Еще в институте ее полюбил Николай Евдокимович, интеллигентный болезненный мужчина. Он через всю жизнь пронес свою любовь к ней, и никогда не был женат. Мать Димы, Екатерина Андреевна, мучалась угрызениями совести, чувствовала свою ответственность за этого человека. У нее было невероятно доброе сердце. Далеко не каждый способен заботится о чужом человеке наравне с близкими. Восхищает отношение Екатерины Андреевны к окружающим людям и жизненным ситуациям, ее поступки. Уехав с сыном в тыл, она всеми силами старалась оградить своего ребенка от ужасов войны. (« В октябре сорок первого мы шли с ней по этой привокзальной площади в

темноте, проваливаясь в ямы и лужи. Мама запретила мне притрагиваться к старомодному, тяжеленному сундуку: "Это не для тебя. Надорвешься!"

Как будто и во время войны одиннадцатилетний мог считаться ребенком»)..

Она круглосуточно работала, не жалея сил, не покладая рук. Самоотверженный труд женщины, которая в тылу борется за свободу страны, за счастливое будущее своего и миллионов других детей, поражает не меньше. чем подвиги советских солдат на фронте. Запомнились слова Екатерины Андреевны о плакате с надписью: «В тылу как на фронте!». Она говорит сыну: « Я не люблю этого лозунга: все-таки фронт – это фронт, а тыл – это тыл…. Мы, в отличие от отца, прибыли в зону безопасности. Чтобы ты мог учиться…. Понял? Мне некогда будет напоминать ….» Она совсем не думает о себе, ее больше всего волнует судьба сына, мужа и Отечества. Жизнь сына она всеми силами пытается вернуть в привычный круговорот с школой, уроками, товарищами….. У нее болит сердце за мужа, и хотя она ничем не может помочь, она с надеждой ждет писем с фронта…. Родине эта удивительная женщина служит самоотверженно и мужественно. Екатерина Андреевна круглые сутки разгружает эшелоны с военным оборудованием, всю себя отдает трудной работе. Единственное чего она боялась – это потерь, особенно после смерти Николая Евдокимовича…. Через некоторое время от истощения организма Екатерина Андреевна заболела и умерла. Дима, главный герой повести, вспоминает: «Я вглядывался в мамино лицо, а она улыбалась». Даже во время серьезной болезни она находит в себе силы не пугать сына, успокоить его теплой и мягкой улыбкой. Именно такая удивительная, мужественная, стойкая женщина, за свое отношение к окружающим, жизненным ситуациям, достойна называться героиней.

"Екатерина Андреевна Тихомиров а, - прочитал я на гранитной плите, -1904-1943".

Я приехал к маме, у которой не был около десяти лет. Так уж случилось. Сперва приезжал часто, а потом... все дела, все дела. У меня в руках был букет, купленный на привокзальном базаре. "Организм истощен. Слабо сопротивляется..." Прости меня, мама.

Так заканчивается рассказ Анатолия Алексина.

На самой страшной войне ХХ века женщине пришлось стать солдатом. Она не только спасала, перевязывала раненных, но и стреляла из «снайперки», бомбила, подрывала мосты, ходила в разведку, брала «языка». Женщина убивала. Армейская дисциплина, солдатская форма на много размеров больше, чем нужно, мужское окружение, тяжёлые физические нагрузки - всё это явилось нелёгким испытанием.

Медсестра на войне… Когда уходили из госпиталей спасенные чудом люди, они почему-то запоминали на всю последующую жизнь имя врача, оперировавшего его, возвратившего «на этот свет». А имя сестры? Как особую подробность своего труда вспоминают они похвалу из уст мучительно страдавшего «подопечного»: «У тебя ласковые руки, девочка» А руки эти скатали тысячи метров бинтов, перестирали десятки тысяч наволочек, комплектов белья…

Ольга Кожухова говорит так: «…эта работа требует не только больших знаний, но и много тепла. В сущности, она вся состоит из расхода душевных калорий». В романе «Ранний снег» и в повестях Кожуховой возникает образ медсестры, совершившей человеческий, милосердный подвиг во время Великой Отечественной войны. Вот безымянная медсестра из романа «Ранний снег». Она горько и безутешно плачет – а сама еще девчонка- спешит объяснить всем, как горько все получилось, как везла раненых из-под Владимира-Волынского на полуторке, под обстрелами, и как увидела на обочине дороги человек 25 раненых бойцов И так ей стало жаль их: «Вы меня подождите, я вои этих быстренько отвезу и за вами вернусь!» Отвезти она отвезла, а назад не вернулась: через час под тем деревом были немецкие танки…»

Другая «медсестренка» - Лида Буканова из повести «Двум смертям не бывать». Всего несколько мгновений из жизни этой девушки, пережившей ужас оккупации. Вот очередной взрыв, толчок. За окном – цепь гулких разрывов… «Ой, мамочка!...» Мгновение – и медсестра на улице. А в палате уже свои беды.

Сестра, ой, скорее, умираю»

И вот она вносит, царапаясь о стены, раненого с улицы, стараясь унять кровотечение, не жалея своей косынки: «Ты потерпи немного». К смерти не привыкнешь…

Весь характер войны народной, резко повышает богатство нравственных взаимосвязей человека с человеком, раскрывает будничные эпизоды труда девушек в белых халатах. Медсестры Кожуховой, находясь там, где сражавшийся народ шел в бой, в котором «живые мертвых на ходу сменяли»(А. Твардовский), осознавали себя частью этого движущегося потока. Народ бессмертен. но Значительная часть его физического бессмертия – это дело их ласковых, суровых рук, их воли и мужества.

Ю. Друнина
БИНТЫ

Глаза бойца слезами налиты,
Лежит он, напружиненный и белый,
А я должна приросшие бинты
С него сорвать одним движеньем смелым.
Одним движеньем - так учили нас.
Одним движеньем - только в этом жалость.. .
Но встретившись со взглядом страшных глаз,
Я на движенье это не решалась.
На бинт я щедро перекись лила,
Стараясь отмочить его без боли.
А фельдшерица становилась зла
И повторяла: "Горе мне с тобою!
Так с каждым церемониться - беда.
Да и ему лишь прибавляешь муки".
Но раненые метили всегда
Попасть в мои медлительные руки.
Не надо рвать приросшие бинты,
Когда их можно снять почти без боли.
Я это поняла, поймешь и ты.. .
Как жалко, что науке доброты
Нельзя по книжкам научиться в школе!

Ю. Друнина
Четверть роты уже скосило…
Распростертая на снегу,
Плачет девочка от бессилья,
Задыхается: «Не могу! »
Тяжеленный попался малый,
Сил тащить его больше нет…
Санитарочке той усталой
Восемнадцать сравнялось лет.
Отлежишься, обдует ветром.
Станет легче дышать чуть-чуть.
Сантиметр за сантиметром
Ты продолжишь свой крестный путь.

Между жизнью и смертью грани –
До чего же хрупки они…
Так приди же, солдат, в сознанье,
На сестренку хоть раз взгляни!
Если вас не найдут снаряды,
Не добьет диверсанта нож,
Ты получишь, сестра, награду –
Человека опять спасешь.
Он вернется из лазарета,
Снова ты обманула смерть.
И одно лишь сознанье это
Всю-то жизнь тебя будет греть.

В качестве особого жанрового образования выступают в песенной поэзии Олега Митяева исторические зарисовки, обращенные к переломным эпохам национального прошлого, трагическим поворотам ХХ века и имеющие местами остро публицистическое звучание. Значительно подробнее балладный военный сюжет разработан в песне "В осеннем парке" (1982). Сочетая "ролевое" повествование сержанта о роковом бое с фашистскими танками и "объективный" рассказ о судьбе героя, поэту удается посредством напряженно-динамичного интонирования и контрастного перехода от элегически звучащей описательной части ("В осеннем парке городском // Вальсирует листва берез") к военной картине - воспроизвести "драматургию" боя. Редуцируя "проходные" сюжетные звенья, в батальном эпизоде автор передал кульминацию трагизма человеческой судьбы в ее слабости перед роковой стихией насилия и смерти и в то же время потенциал превозмогания трагедии в жизнепорождающем природном бытии. Неслучайно даже в самых горьких произведениях Митяева критика отмечала явное или скрытое присутствие светлых тонов:

В осеннем парке городском
Вальсирует листва берез,
А мы лежим перед броском,
Нас листопад почти занес.

Занес скамейки и столы,
Занес пруда бесшумный плес,
Занес холодные стволы
И бревна пулеметных гнезд.

А на затвор легла роса,
И грезится веселый май,
И хочется закрыть глаза,
Но ты глаза не закрывай.

"Не закрывай! - кричат грачи, -
Там сквозь березовый конвой
Ползет лавина саранчи
На город за твоей спиной! "

И ахнет роща, накренясь,
Сорвутся птицы в черный дым,
Сержант лицом уткнется в грязь,
А он таким был молодым!

И руки обжигает ствол -
Ну сколько можно лить свинец? !
Взвод ни на пядь не отошел,
И вот он, вот уже конец!

Развозят пушки на тросах,
Все говорят: "Вставай, вставай"...
И хочется закрыть глаза,
Но ты глаза не закрывай.

"Не закрывай! - кричат грачи,
Ты слышишь, потерпи, родной. "
И над тобой стоят врачи,
И кто-то говорит: "Живой".

Книга В.Т. Анискова «Крестьянство против фашизма. 1941-1945. История и психология подвига». Крестьянство против фашизма. 1941-1945. История и психология подвига. На протяжении хода Великой Отечественной войны на территории Советского Союза велись многочисленные бои. Настоящему испытанию подвергались не только солдаты Красной Армии, но и мирные жители, крестьяне, которые непроизвольно оказывались на захваченных фашистской Германией территориях и становились свидетелями настоящих репрессий проводимых представителями вермахта. описывает огромное количество событий, которые происходили на территории одной деревушки во время оккупации. Автору удалось поднять на поверхность самые важные аспекты жизни крестьян в этот нелегкий период. Огромное количество интересных фактов, повлиявших на быт простых жителей деревни, а также на развитие и становление крестьянства в целом, приведены в этой книге.

В центре художественного мира писателя остается человек в пространстве и времени войны. Обстоятельства, сопряженные с этим временем и пространством, побуждают и вынуждают человека к подлинному бытию. В нем есть то, что вызывает восхищение, и то, что отвращает и страшит. Но и то и другое - подлинно. В этом пространстве выбран тот скоротечный час, когда человеку не за что и не за кого спрятаться, и он - действует. Это время движения и действия. Время поражения и победы. Время сопротивления обстоятельства во имя свободы, человечности и достоинства.

К сожалению, и в мирной жизни человек не всегда остается человеком. Возможно, прочитав некоторые произведения военной прозы, многие задумаются над вопросом человечности и нравственности, поймут, что оставаться человеком -самая достойная цель жизни.

Наша страна одержала победу над Германией только благодаря смелости народа, его терпению и страданиям. Война искалечила жизнь каждого, кто хоть какое-то отношение к ней имел. Не только Великая Отечественная война принесла столько страданий. Сегодня такие же страдания причиняет и война в Чечне и в Ираке. Там гибнут молодые люди, наши ровесники, которые еще ничего не сделали ни для своей страны, ни для семьи. Даже если человек приходит с войны живым, он все равно не может жить обычной жизнью. Тот, кто когда - либо убивал, даже не по своей воле, уже никогда не сможет жить как обычный человек, недаром их называют «потерянным поколением».

Эфраим Севела

Ефи м Евельевич Драбкин

8 марта 1928, Бобруйск, Могилёвская область, БССР - 19 августа 2010, Москва, Российская Федерация.

Писатель, журналист, сценарист, режиссёр.

В начале Великой Отечественной войны семья успела эвакуироваться, однако во время бомбёжки Ефим был сброшен взрывной волной с платформы поезда и отбился от родственников. Бродяжничал, в 1943 году стал «сыном полка» противотанковой артиллерии резерва Ставки Главного командования; с полком дошёл до Германии.
После войны окончил школу и поступил в Белорусский государственный университет, после окончания которого писал сценарии к фильмам.
До эмиграции написал сценарии к фильмам «Наши соседи» (1957), «Аннушка» (1959), «Чёртова дюжина» (1961), «Нет неизвестных солдат» (1965), «Крепкий орешек» (1967) и «Годен к нестроевой» (1968). Сюжеты всех этих картин посвящены Великой Отечественной войне или суровой романтике военной службы.
Эфраим Севела был женат на падчерице Леонида Утесова Юлии Гендельштейн. В 1971 году успешный и благонадежный сценарист Севела участвовал в захвате приёмной председателя Верховного Совета, устроенной активистами сионистского движения, требовавшими разрешить советским евреям репатриироваться в Израиль. После суда над группой был выслан в Израиль.
Между СССР и Израилем в те годы были прерваны дипломатические отношения. В Тель-Авив летали с пересадкой в Париже. Именно там, в столице Франции, Севела написал свою первую книгу - «Легенды Инвалидной улицы». Писатель написал её за две недели, рассказав истории о городе своего детства - Бобруйска - и его обитателях.
В предисловии к немецкому изданию «Легенд...» написано следующее: «Эфраим Севела, писатель небольшого народа, разговаривает со своим читателем с той требовательностью, суровостью и любовью, которые может позволить себе только писатель очень большого народа».
В Израиле и в США Эфраим Севела написал книги «Викинг», «Остановите самолёт - я слезу», «Моня Цацкес - знаменосец», «Мама», «Попугай, говорящий на идиш».
В 1991 году по приглашению Союза кинематографистов СССР Эфраим Севела впервые за восемнадцать лет эмиграции прилетел в Москву. «Я окунулся в кипучую жизнь. Она уже не шла мимо меня, как в странах, где жил в годы эмиграции, - рассказывал писатель. - С восторгом наблюдал, как зарождается новая жизнь, с треском ломается старая. Мне восстановили российское гражданство».
Эфраим Севела получил возможность ставить фильмы по собственным сценариям. За короткое время (1991-1994) были сняты «Попугай, говорящий на идиш», «Ноктюрн Шопена», «Благотворительный бал», «Ноев ковчег», «Господи, кто я?».
Писатель женился на архитекторе Зое Борисовне Осиповой, в браке родились двое детей.

призы и награды
Награждён медалью «За отвагу».

Третья новелла из кинофильма "Колыбельная"

отрывок

… В узкой прорези прицела, как в тесной рамке, возникают и исчезают не люди, а призраки. А ребристый ствол все движется, пресыщенно выбирая, облюбовывая, на ком бы остановиться, в кого бы метнуть смертельный кусочек свинца из первого патрона длинной ленты, свисающей до земли.
И замер, найдя. Черное отверстие дула застыло на силуэте женщины с младенцем на руках. Знакомом до боли силуэте.
В прорези прицела стояла ОНА. Богоматерь. Мадонна. Рожденная кистью Рафаэля.
И уже не силуэт, а всю ее видим, озаренную светом изнутри. И это юное прелестное лицо, и эту неповторимую улыбку, обращенную к младенцу на ее руках.
Сикстинская мадонна стоит перед пулеметом. Но, в отличие от той, библейской, она мать не одного, а двоих детей. Старший ребенок - мальчик, лет десяти, кудрявый и черноволосый, с глазами, как вишни, и оттопыренными ушами, ухватился за юбку матери и недоуменно глядит на пулемет.
Стоит такая гнетущая, зловещая тишина, что хочется закричать, завыть. Словно замер весь мир, остановилось сердце вселенной. И вдруг в этой жуткой тишине неожиданно послышался тихий плач ребенка.
На руках у мадонны заплакало дитя. Земным, обычным плачем. И таким неуместным здесь, у края могилы, перед черным отверстием пулеметного дула.
Мадонна склонила лицо к нему, качнула дитя на руках и тихо запела ему колыбельную.
Древнюю, как мир, еврейскую колыбельную, больше похожую на молитву, чем на песенку, и обращенную не дитяти, а Богу.
Про беленькую козочку, которая стоит под колыбелью у мальчика.
Про беленькую козочку, которая пойдет на ярмарку и принесет оттуда мальчику гостинцы: изюм и миндаль.
И утихло дитя на руках у мадонны.
А колыбельная не умолкла. Рвется к небу, как мольба, как вопль. Уже не одна мадонна, а десятки, сотни женских голосов подхватили песню. Вступили мужские голоса.
Метнула в небо мольбу вся цепь людей, больших и малых, расставленных у края могилы, и заметался, забился под луной их предсмертный крик, захлебнувшись в сухом неумолимом стуке пулемета.
Отстучал пулемет. Умолк, насытившись. Нет у края рва ни одного человека. Нет и самого рва. Он наспех засыпан. И через всю поляну, из конца в конец по девственному дерну тянется, как шрам, желтая песчаная полоса.
Ушли, пристыженно гудя моторами, крытые грузовики.
У подножия дуба уже нет пулемета. Лишь горки пустых стреляных гильз отливают латунью в лунном свете.
Только эхо колыбельной перекликается в лесу, мечется среди оцепеневших от ужаса сосен…

Муса Джалиль

ВАРВАРСТВО

1943 Они с детьми погнали матерей И яму рыть заставили, а сами Они стояли, кучка дикарей, И хриплыми смеялись голосами. У края бездны выстроили в ряд Бессильных женщин, худеньких ребят. Пришел хмельной майор и медными глазами Окинул обреченных... Мутный дождь Гудел в листве соседних рощ И на полях, одетых мглою, И тучи опустились над землею, Друг друга с бешенством гоня... Нет, этого я не забуду дня, Я не забуду никогда, вовеки! Я видел: плакали, как дети, реки, И в ярости рыдала мать-земля. Своими видел я глазами, Как солнце скорбное, омытое слезами, Сквозь тучу вышло на поля, В последний раз детей поцеловало, В последний раз... Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас Он обезумел. Гневно бушевала Его листва. Сгущалась мгла вокруг. Я слышал: мощный дуб свалился вдруг, Он падал, издавая вздох тяжелый. Детей внезапно охватил испуг,-- Прижались к матерям, цепляясь за подолы. И выстрела раздался резкий звук, Прервав проклятье, Что вырвалось у женщины одной. Ребенок, мальчуган больной, Головку спрятал в складках платья Еще не старой женщины. Она Смотрела, ужаса полна. Как не лишиться ей рассудка! Все понял, понял все малютка. -- Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать! -- Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи. Дитя, что ей всего дороже, Нагнувшись, подняла двумя руками мать, Прижала к сердцу, против дула прямо... -- Я, мама, жить хочу. Не надо, мама! Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь? -- И хочет вырваться из рук ребенок, И страшен плач, и голос тонок, И в сердце он вонзается, как нож. -- Не бойся, мальчик мой. Сейчас вздохнешь ты вольно. Закрой глаза, но голову не прячь, Чтобы тебя живым не закопал палач. Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно.-- И он закрыл глаза. И заалела кровь, По шее лентой красной извиваясь. Две жизни наземь падают, сливаясь, Две жизни и одна любовь! Гром грянул. Ветер свистнул в тучах. Заплакала земля в тоске глухой, О, сколько слез, горячих и горючих! Земля моя, скажи мне, что с тобой? Ты часто горе видела людское, Ты миллионы лет цвела для нас, Но испытала ль ты хотя бы раз Такой позор и варварство такое? Страна моя, враги тебе грозят, Но выше подними великой правды знамя, Омой его земли кровавыми слезами, И пусть его лучи пронзят, Пусть уничтожат беспощадно Тех варваров, тех дикарей, Что кровь детей глотают жадно, кровь наших матерей...

Война, которая началась 22 июня 1941 года стала страшной вехой в истории нашей страны. Буквально каждая семья столкнулась с этой бедой. Однако впоследствии эта трагедия послужила толчком к созданию множества талантливых книг, стихов и фильмов. Особенно талантливые авторы создавали потрясающие и захватывающие поэмы.

Учась в школе многие из нас изучают Великую Отечественную Войну по литературным произведениям. Больше всего мне нравятся стихи. Существует множество замечательных поэтов, но мне больше всего полюбился Александр Твардовский, который создал гениальную поэму "Василий Тёркин". Главный герой Василий отважный солдат, который способен в трудную минуту подбодрить своих однополчан шуткой. Сначала стихи стали печататься небольшими отрывками в газете начиная с 1942 года и сразу же заслужили огромную популярность среди солдат. Газета ходила по рукам и передавалась из отделения в отделение. Персонаж Василий Тёркин оказался настолько ярко выписан, а его фигура настолько колоритна и своеобразна, что множество солдат с разных участков фронта утверждали, что именно этот человек служил в их роте.

Тёркин выступает простым русским солдатом, который является земляком самого автора. Это не первая его война, до этого он прошёл всю финскую компанию. Этот человек за словом в карман не лезет, когда надо он может и прихвастнуть, любит хорошо покушать. В общем - наш парень! Всё ему даётся легко, свои подвиги он совершает, как бы невзначай. Иногда он мечтает, как получив медаль за отвагу отправится на танцы в сельсовет. Как все станут уважать такого героя.

Многие солдаты старались подражать своему книжному кумиру и хотели быть похожим на него во всём. Василий пережил множество приключений, был ранен, лежал в госпитали, убивал немецких офицеров. Стихи настолько полюбились солдатам, что Твардовскому приходило множество писем с просьбой написать продолжение.

Персонаж Василия Тёркина мне понравился из-за своей простоты. Он легко шёл по жизни и не унывал в самые тяжёлые для него моменты. Его манера изъясняться, его поступки, всё что он делал было очень схоже с образом русского солдата. Кроме того Василий мне понравился за свои опасные приключения. Он казалось ежеминутно играет со смертью в орлянку.

Реферат

По предмету: Литература

На тему : Великая Отечественная война в литературе ХХ века

Выполнил: ученик: 11 класса Колесников Игорь Игоревич

Проверила: Сурабянц Римма Григорьевна

С. Георгиевское

План:

1. Вступление.

2. Памятник русскому солдату в поэме «Василий Тёркин».

3. «Молодая гвардия» А.Фадеева.

4. «Сашка» В.Кондратьева.

5. Тема войны в произведениях В. Быкова.

6. «Горячий снег» Ю.Бондарева.

7. Заключение.

Война – жесточе нету слова,

Война – печальней нету слова,

Война – святее нету слова.

В тоске и славе этих лет,

И на устах у нас иного

Ещё не может быть и нет.

/ А. Твардовский/

Во все времена

бессмертной Земли

к мерцающим звёздам

ведя корабли, -

о погибших

встречайте трепетную весну,

люди земли.

прокляните

Люди земли!

/Р. Рождественский/

Тема моего реферата выбрана не случайно. В 2005 году исполняется 60 лет со дня Победы советского народа в Великой Отечественной войне. В своём реферате я хочу рассказать о подвигах советских писателей, которые они совершали наровне с обычными солдатами, не жалевшими пота и крови ради спасения страны от фашистской угрозы…

… Давно отгремела Великая Отечественная война. Уже выросли поколения, знающие о ней по рассказам ветеранов, книгам, кинофильмам. Поутихла с годами боль утрат, зарубцевались раны. Давно отстроено, восстановлено разрушенное войной. Но почему наши писатели, поэты обращались и обращаются к тем давним дням? Может быть, память сердца не даёт им покоя… Война по – прежнему живёт в памяти нашего народа, а не только в художественной литературе. Военная тема поднимает коренные вопросы человеческого бытия. Главным героем военной прозы становится рядовой участник войны, её незаметный труженик. Этот герой был молод, не любил рассуждать о героизме, но честно выполнял свои воинские обязанности и оказывался способным на подвиг не на словах, а на деле.

Мне нравятся повести и романы Юрия Бондарева: «Последние залпы», «Батальоны просят огня», «Горячий снег».Читая эти книги, понимаешь, как и во имя чего выстоял человек, каков запас его нравственной прочности, каким был духовный мир сражающегося народа.

Капитан Новиков (в повести «Последние залпы») попал на фронт с первого курса института. Он рано узнал нелёгкую правду войны и поэтому ненавидит красивые, живо – бодрые слова. Он не будет приукрашивать обстановку, если предстоит трудный бой. Не станет утешать умирающего солдата, а скажет только: «Я тебя не забуду». Новиков, не колеблясь, пошлёт трусливого бойца на самый опасный участок.

« Он часто не признавал ничего нарочито ласкового, - пишет о нём Ю. Бондарев, - был слишком молод и слишком много видел недоброго на войне, человеческих страданий, отпущенных судьбой его поколению… Всё, что могло быть прекрасным в мирной человеческой жизни, - он оставлял на после войны, на будущее».

Этот человек не выделялся ничем среди других. Да и ситуация, в которой изображён герой, хотя и драматична, но в тоже время и обычна для военных условий. Но, раскрывая внутренний мир Новикова, автор показывает, какая огромная нравственная сила требуется на вой не человеку, чтобы просто честно выполнить свой долг, чтобы не испугаться смерти, чтобы выстоять перед подлостью и шкурничеством другого. Подвигом был каждый час жизни этого человека, потому что он проходил бок о бок с постоянной необходимостью жертвовать собой.

Конечно же, главным героем военной литературы всегда был народ и человек из народа. В первые послевоенные годы писатели, как мне кажется, отдавали предпочтение «легендарным» героям, ярким, сильным, необыкновенным личностям. Это герои А. Фадеева («Молодая гвардия»), Б. Полевого(«Повесть о настоящем человеке»), Э. Казакевича(«Звезда») и другие. Герои этих книг находятся в острых, порой невероятных ситуациях, когда требуется от человека огромная отвага, особая выдержка или полководческая прозорливость.

Я верю таким писателям, которые сами были фронтовиками или военными корреспондентами: К. Симонову, М. Шолохову, Г. Бакланову, В. Быкову, А. Твардовскому, Б. Васильеву, К. Воробьёву, В. Кондратьеву. Они лично убедились, что перед угрозой смерти люди ведут себя по – разному. Одни мужественно, смело, поражая выдержкой и высоким чувством товарищества. Другие оказываются трусами, приспособленцами. В трудную минуту резко отделяется добро от зла, чистота от подлости, героизм от предательства. С людей слетают все их красивые одёжки, и они предстают такими, каковы на самом деле.

«В этой войне мы не только победили фашизм и отстояли будущее человечества, - пишет Василь Быков.- В ней мы ещё осознали свою силу и поняли, на что сами способны…. В1945 году миру стало понятно: в советском народе живёт титан, с которым нельзя не считаться и невозможно до конца знать, на что этот народ способен».

В большинстве своих рассказов и повестей В. Быков ставит действующих лиц в такие обстоятельства, когда они один на один остаются со своей совестью. Может статься так, что никто и не узнает о том, как они вели себя в трудную минуту, в «минуту, страшнее которой уже не будет».

Никто не заставляет Витьку Свиста («Журавлиный крик») бросаться под фашистский танк. А юный необстрелянный Глечик имеет полную возможность последовать примеру ловкого и хитрого Овсеева и попытаться спастись. Но оба они предпочитают погибнуть, чем ценой предательства получить право на жизнь.

Человек сам несёт ответственность за своё поведение, и высший суд – это суд его собственной совести. «Никто не тиранит человека больше, чем он сам себя», - говорит герой «Третьей ракеты» Лукьянов.

Современная литература о войне в произведениях лучших писателей России обращалась к наиболее тяжёлым периодам в ходе Великой Отечественной, к критическим моментам в судьбах героев, выявляла гуманистическую природу воюющего солдата.

В повести В. Кондратьева «Сашка» развёрнута психологическая картина фронтовых будней под Ржевом. С осени 1941 года по март 1943 года здесь велись ожесточённые бои с группой немецких армий «Центр». Памятью этих изнуряющих, затяжных боёв подсказано А.Твардовскому одно из самых горьких военных стихотворений «Я убит подо Ржевом …»

Фронт горел, не стихая,

Как на теле рубец.

Я убит и не знаю

Наш ли Ржев наконец?

… Летом, в сорок втором,

Я зарыт без могилы.

Всем, что было потом,

Смерть меня обделила.

От «я» рассказ переходит к солдатскому «мы»:

… Что недаром боролись

Мы за родину-мать,

Вы должны его знать.

Двадцатилетний Сашка воюет под Ржевом. Остался ли он в живых, как далеко прошёл дорогами войны, чем отличился, мы так и не узнали. Сашка переживал свою первую любовь к медсестре, приводил своего первого пленного, отправлялся на нейтральную полосу за валенками для командира, которые присмотрел ещё в бою «местного значения»

на мёртвом немце.

В грязи, холоде и голоде, в дни, когда мало кто из стоявших на одном рубеже с ним мечтал или надеялся дожить до победы, Сашка по совести решает поставленные перед ним жизнью нравственные проблемы и выходит из испытаний возмужавшим и духовно окрепшим.

После чтения таких произведений невольно задумываешься вновь о характере советского воина, о поведении его на войне. И, конечно, вспоминается прекрасно выписанный, жизненно и художественно достоверный образ Андрея Княжко из романа Ю. Бондарева «Берег». Майские дни 1945 года, мир празднует победу над гитлеровской Германией. Перед оставшимися в живых открылись пути в ту жизнь, о которой они мечтали четыре суровых, кровавых года. В те дни радость жизни, счастье жить в условиях мира ощущалась с особой силой, а мысль о смерти казалась невероятной. И вдруг так неожиданна, нелепа среди тишины внезапная атака фашистских самоходок. Снова бой, снова жертвы. Андрей Княжко идёт на смерть(по другому и не скажешь!), желая предотвратить дальнейшее кровопролитие. Он хочет спасти перепуганных и жалких немецких юнцов из «Вервольфа», засевших в здании лесничества: «Выстрелов не было. Воющие крики людей не затихали в лесничестве. Княжко, невысокий, узкий в талии, спокойный с виду, сам теперь похожий на мальчика, шёл по поляне, размеренно и гибко ступал сапожками по траве, размахивая носовым платком»

В поединке благородства и человеколюбия, живым олицетворением которого выступает русский лейтенант, с человеконенавистничеством, воплощённым в командире «Вервольфа» - рыжем эсэсовце, побеждает Княжко. Автор так великолепно описывает этого героя, его внешность, подтянутость, что каждый раз при появлении его во взводе рождалось ощущение чего – то хрупкого, сверкающего, «как узкий лучик на зелёной воде». И этот лучик, короткая и прекрасная жизнь погибшего лейтенанта, светит из далёкого прошлого людям нашего поколения. Роман «Берег» проникнут нравственной атмосферой добра, которое несла немецкому народу наша армия.

Война не забываема в сердце солдата, но не просто как воспоминание, пусть и трагически – возвышенное, но как память, как живой долг настоящего и будущего перед прошлым, как» окрыляющий подвиг войны».

Священная земля отцов – наше великое Отечество, обильно политое кровью. «Оно ежели все памятники поставит, как и положено, по тем боям, что тут были, так и пахать «негде будет», - говорит один из героев Евгения Носова.

И мы, нынешнее поколение, должны помнить, «какой ценой завоёвано счастье» жить в мире, радоваться чистому небу и яркому солнцу.

Глава «Литература периода Великой Отечественной войны» в академической истории русской советской литературы начиналась так: «Двадцать второго июня тысяча девятьсот сорок первого года гитлеровская Германия напала на Советский Союз. Мирная созидательная деятельность советского народа была прервана. По призыву партии и правительства вся страна поднялась на борьбу с фашисткой агрессией, сплотилась в единый боевой лагерь. В развитии нашей литературы, как и в жизни всего советского народа, Отечественная война составила новый исторический период. Отвечая требованиям времени, литература перестроилась на военный лад.» Примелькавшиеся, стертые от бесчисленных повторений формулировки часто воспринимаются как бесспорные. Вроде бы так оно и было. А на самом деле так, да не так, все было куда сложнее. Уже хотя бы потому, что внезапность, которая выдвигалась Сталиным как главная причина наших тяжких поражений первого года войны, была весьма относительной. Внезапной была не война сама по себе, а наша вопреки всем широковещательным утверждениям руководителей партии и правительства неготовность к ним.